Подпиши петицию против убийства ...

На вопрос, откуда Ковалёв, как он говорил на допросах предварительного следствия, мог знать составляющие взрывчатого вещества, он ответил, что о них ему также рассказали сотрудники ГУБОП. По его словам, они же убедили его изменить первоначальные показания, которым, по их словам, никто не поверит. Вероятно, исходя из этого, задал вопрос Ковалёву адвокат Коновалова: "Откуда после первоначальных показаний взялись эти уточнения?".
Вступил в допрос и адвокат Ковалёва Станислав Абразей. Он спросил у своего подзащитного, проводились ли с ним, кроме следственных действий, еще какие-нибудь действия. На это он ответил, что к нему неоднократно приходили "на беседы" сотрудники КГБ. Ковалёв также подтвердил, что эти беседы велись без адвоката.
Надо также отметить, что сторона гособвинения спросила у Ковалёва на суде, почему на допросе 29 апреля Ковалёв заявил, что взрывчатое вещество, которое Коновалов использовал до 2008 года, и то, которым взорвал метро, отличалось: до 2008 – желтоватое, в метро – белое. В частности, гособвинитель задал Ковалёву вопрос, откуда ему это может быть известно, если состав вещества определяет экспертиза. На это Ковалёв ответил, что это сказали ему сотрудники ГУБОП. Уточнил Ковалёв и тот факт, почему так точно смог нарисовать на предварительном следствии детонатор с синей кнопкой. "Мне его обрисовали тоже сотрудники ГУБОП", - подчеркнул Ковалёв.
Так почему же Ковалёв так поздно вернулся к первоначальным показаниям? Ковалёв на это ответил, что на него оказала влияние беседа с одним из следователей Генпрокуратуры, который, придя к нему, сказал, что когда обвиняемые меняют показания, им дают, как правило, больший срок. Более того, по словам Ковалёва, следователь сказал, что если сам Ковалёв "вздумает на суде менять показания, то он пойдет к Генпрокурору и …". Это многоточие прозвучало, по словам Ковалёва, как угроза.