[Джабраил]

Замира рисует на бумаге эти дороги и продолжает рассказ:
«Вот смотрите, здесь Цхинвали, затем Тамарашени, расстояние всего 2-3 км. Затем Ачабети, Курта. Через эти деревни проходит дорога Самачабло. У Цхинвали стояли русские и милиция. В Тамарашени – грузинская полиция.
После деревни Курта – деревня Кехви, затем Джава. Уже год как дорога закрыта. С 1990-92 годов до последней войны в Цхинвали не ремонтировались дороги, а дорога к Зари *настолько разрушена, что по ней не ходили машины, а если и ходили, то стояла такая пыль, что другим машинам приходилось ждать. В Цхинвали пенсия – 200 рублей, это всего 10 лари. Вот так жили там люди.
Выстрелы часто раздавались в зоне конфликта до 7-го августа. Но, начавшись ночью, не останавливались.
«Мы не могли понять откуда стреляли. В городе свет пока был. Я читала «Тарас Бульбу», у меня была температура, я спросила подругу – «Кто был предатель Остап или Андрей. Но как только началась стрельба, я все забыла. Книга осталась раскрытой. Мы залезли в яму».
В яме слышылись выстрелы, только позже, когда бомбежка временно остановилась Замира и ее друзья вылезли из ямы и зашли в дом. В 5 часов утра в дом попала бомба и оставаться дома было невозможно.
Мы взяли часы и снова залезли в яму. Время тянулось медленно, мы ждали рассвета. Дом уже горел. Одна часть уже совсем сгорела. Пытались потушить пожар, но напрасно. в это время родители Кокоита, которые жили в доме напротив, стояли во дворе и смотрели. Утром их посадили в «Ниву» и увезли.
Затем мы спрятались в подвале у соседей. Там *кто-то прятался и стрелял и затем слышались ответные выстрелы и бомбы *разрывались у нас над головами. Мы не знали что делать. Потеряли чувство времени.