В декабре 2018 года в семье Екатерины Миранской из Красного Яра случилось горе. Ее брат Василий Суляндзига умер по пути на таежный пост в верховьях реки Бикин. К тому времени опытный охотник уже около полутора лет работал специалистом в национальном парке.
– "Парковские" сами его позвали, – рассказывает Екатерина Миранская. – Они же как у нас, выбирают, кого звать, кого не звать на работу. А альтернатива охотникам какая? С одной стороны, идет давление от Ширко – если ты с парком, то нам ты как враг. А с другой стороны, парковские делают то же самое: открыто и жестко заявляют, мол, если ты с "Тигром", то нам – враг. Так и поделили деревню совершенно искусственно.
В обязанности ее брата входила охрана участка в верховьях Бикина – в нескольких километрах севернее поселка Охотничий (ранее село Улунга. – С.Р.) был расположен его пост "Хомяки".
Вместе с напарником Василий выехал из Красного Яра на лодке. Путь до Охотничьего, промежуточного пункта, занял два дня. Здесь сотрудники парка остановились у лесничего Дениса Шевченко. На следующий день у них началась лихорадка, повысилась температура, появились судороги. Работники смогли дозвониться до начальства и сообщили о плохом самочувствии. Однако замдиректора нацпарка Юрий Гальцев обвинил их в пьянстве и пригрозил уволить, как "тунеядцев" по статье, а затем посоветовал лечиться народными средствами. На просьбу об эвакуации начальство ответило категорическим отказом, и 26 ноября лесничий Шевченко сам договорился с пилотом пассажирского самолета, который иногда возит пассажиров из села Азгу в Дальнереченск.
– Мне потом Шевченко все рассказал. Самолет приземлился на лед, брата забрали в Дальнереченск. И только тогда Гальцев согласился отправить за ними машину. Васе тем временем становилось всё хуже, – вспоминает Екатерина Миранская.
Пострадавших доставили в районную больницу Лучегорска в тот же день. Екатерина говорит, что не знала о случившемся до последнего – пока ей не позвонил сам брат, когда ему стало немного лучше.
– Следующим утром я нашла машину из Яра. А что еще было делать? К кому я там только не ходила, не просила, а толку никакого: нет денег – ты не человек, и нечего с тобой разговаривать. Это позже я узнала, что Васю просили подписать заявление на отпуск задним числом, мол, это он сам в тайгу пошел. Еще и врачи оказались малограмотные – им как Гальцев сказал, что Василий якобы пьяный, так они ему начали галоперидол колоть. Потом только сообразили что к чему, но признали – слишком поздно его вывезли из тайги. Конечно, поздно, если он в таком состоянии на Охотничьем почти девять дней провел! Мне потом врач говорила, что Вася "подцепил" слишком много вируса. Это ведь оказалась гемморагическая лихорадка – природный вирус, который передают мыши и крысы.
9 декабря 2018 года Василий Суляндзига умер в больнице. С тех пор Екатерина Миранская пытается привлечь к ответу руководство национального парка, которое, по её словам, не приняло мер по спасению своего сотрудника.
– Куда я только не писала: губернатору, в полицию, в Следственный комитет – всем. Мне хочется, чтобы сотрудники парка понесли наказание. Но отовсюду мне приходил один ответ: идет проверка действий сотрудников нацпарка. Однажды вышла статья в интернете о моем брате, так мне тут же начали звонить из краевого УМВД – директор нацпарка Кудрявцев со своей женой написали жалобу на меня, и вот тут полиция быстро среагировала. И настоятельно так рекомендовали молчать.
https://zen.yandex.ru/media/sibrealii/eto--diskriminaciia-kak-v-nacparke-bikin-sluchilas-grajdanskaia-voina-5df88b8ec49f29abdeb1442d
|