Сталин называл людей винтиками, элементами системы.
Сейчас возникает очень интересное явление, мне кажется, совсем не отрефлексированное. Новое дворянство. Я-то думал, что новым дворянством будут работодатели, бизнесмены. А стало чиновничество. Их поместья - должности, с которых они кормятся. "Царь" сажает их на "удел" абсолютно так же, как Иван Грозный опричников. Высшая власть показывает, что собственников в западном смысле вообще нет. Как толком нет ни суда, ни милиции. А есть некое социальное тело, и оно без власти не может. Возникает миф порядка.
Власть хочет, чтобы ее любили, уважали. Но у нас уважение немыслимо без признания силы. Александру Невскому приписывают фразу "Бог не в силе, а в правде". Правда - это справедливость. Для миллионов людей и для самой власти она и является носителем правды. А правда - это не право. Это объяснение, как устроена жизнь, это высшая справедливость, это истинный смысл, ради которого можно делать все что угодно. Приносить жертвы, карать неправедных, инакомыслящих. Справедливость - опаснейший термин. Ради нее в топку истории бросали миллионы людей. Вспомним Гражданскую войну.
О страхе и морали.
Еще одна ассоциация с эпохой Ивана Грозного - страх. Сегодня мы живем в глобальном обществе, переходим к новой цивилизации, сетевому сознанию. Поэтому следует говорить не о страхе, а о предчувствии страха, не о насилии, а об ожидании насилия.
Страх - эффективный метод управления. Но сейчас развиваются и другие технологии управления - пиар-технологии, медийные, виртуальные. Мы же не знаем, какова власть на самом деле, - мы видим только телевизионный вариант. Мне кажется, сегодня не надо избивать, казнить. Сейчас это происходит, скорее, для острастки, для расчерчивания путей, горизонтов - так сказать, помечают территорию, дают предостережения, выставляют флажки. Сейчас не нужно закона от 1 декабря 1934 года о "тройках", написанного после убийства Кирова, не нужен ни Большой террор, ни опричнина. Не нужно даже тотальности того времени.