"Лукашенко хочет объединения на правах глисты в чужом кишечнике. Глиста полностью на довольствии, но при этом автономна."
Оригинал этого материала
© "Вести недели", 07.03.2004
Нестираемый лик "грешника" Лукашенко
Андрей Кондрашов
Так сложился политический календарь и политический ритм, что завершение выборного сезона в России совпадает с началом кампании у наших славянских соседей. При недавнем обмене упрёками с ЕС Евросоюз в числе других "настоятельных просьб" к России обозначил поддержку свободных выборов на Украине и в Белоруссии. И украинцы, и белорусы будут выбирать парламенты уже в октябре. А там и президентские выборы не за горами. Беларусь без Лукашенко — воспаленная фантазия или реальная перспектива?
В небольшом белорусском поселке Бобр стоит церковь. Колокола, кресты, иконы — все как надо, только никто из местных иерархов ее не освящает. Придут, увидят фреску "Страшный суд", и терзают их сомнения: один из грешников на Страшном суде им явно кого-то напоминает. "Когда пришел священник, увидел эту фреску, он сказал: Саша, вроде этот грешник похож на Лукашенко. Я говорю: "Отче! Я так не хотел и не говорил", — говорит художник Алесь Пушкин.
Рука как-то сама писала, говорит поселковый художник, как будто свыше кто управлял. И на это, кстати, было святое благословение. Есть печать и подпись на проекте. Священники по привычке проверили, кто будет изображен праведником, грешников не досмотрели. И человек, похожий на Лукашенко, стоит теперь перед Господом, а на весах грехи - лукавствo и злобливость - перевешивают добродетель. "Священник говорит мне: Саша, если ты не исправишь, меня сошлют в глухую деревню, надо, пока стоят леса, что-то исправить", — рассказывает Пушкин.
И закрасил художник тушью всю грешную компанию: и человека с усами, и блудницу и омоновцев, и белорусского владыку Филарета, которого тоже, к ужасу настоятеля, записал в грешники. "Прошло три недели, он пришел в храм и увидел, что обратно проявилось изображение Лукашенко и Филарета. Он говорит: проявились обратно изображения! Я сказал: Отец Виталий, все, что мы сделали, то сделали. На это, значит, воля Божья. И так это и осталось", — говорит художник.