Им наконец-то позвонили.
— Едем, - сказал Мацкевич Божелко. – И сразу же, с порога... Согласование санкций на арест Шеймана и Сивакова.
— Согласен, так и сделаем, - ответил Божелко.
Через несколько минут они были в кабинете Лукашенко. Он почти строевым шагом вышагивал по ковру.
— Вы что делаете? - глянул сразу на обоих. - Обосрать меня хочете перед всем миром, страной?!
Оба молчали. Знали, что Лукашенко выпалит дальше. И ждали недолго:
— Хватаете надежных людей. Людей, которые Президенту, в отличие от вас, верно служат!
Он сел за стол.
— Какого хрена молчите?
— Александр Григорьевич, вы всенародно поручили нам заняться расследованием исчезновения людей... Мы занялись. Провели долгое и кропотливое расследование,-спокойно начал Божелко. - Мы уверены, и это подтверждено документами, что исчезнувших убрал СОБР во главе с Павличенко по команде Шеймана и Сивакова. Я прошу у вас как у высшего должностного лица государства дать санкцию на их арест...
— Я поддерживаю эту просьбу, Александр Григорьевич, - сказал Мацкевич. - Мы тоже проводили свое расследование... Разногласий с прокуратурой нет.
Лукашенко подхватился с места:
— Да вы оба спятили... Садить самых верных Президенту людей? А с кем я останусь? С вами?... Ладно, ладно! Так, Мацкевич, дай команду, чтобы Павличенко срочно доставили из изолятора КГБ ко мне в кабинет. Срочно, понял?
— Я этого не сделаю, Александр Григорьевич. Я не могу нарушать закон. Он находится в изоляторе из-за совершенных преступлений, согласно ордеру на арест, подписанному Генеральным прокурором.
Лукашенко побагровел еще больше.
— Вон отсюда! С этой минуты ты больше не председатель КГБ!
Когда Мацкевич с Божелко вышли, набрал номер телефона Ерина, заместителя Мацкевича. Сказал:
— Срочно освободи Павличенко и привези его ко мне...
— Слушаюсь, - ответил Ерин.
Надо срочно разбираться с силовиками. Завтра же... Эти люди должны понимать каждый его взгляд, а не только слово!