«На последнем свидании с сына сняли наручники, посоветовали купить ему литературу»
— Сейчас многих людей мучает один вопрос — если не они, то кто?
— У меня есть ответ на этот вопрос, но я не стану его озвучивать. Просто приведу некоторые факты. Теракт случился накануне введения санкций Европы против Беларуси. В это время Россия не дала кредит нашей стране. Прошли непонятные выборы, начались политические суды, обвалилась белорусская валюта, люди кинулись в банки снимать деньги, резко подскочил доллар — и на фоне всего этого произошел теракт. И кому это было нужно?
— Кстати, как Коновалов объяснил мотив своего поступка?
— В суде показывали видеодопрос Коновалова, где на вопрос следователя о мотивировке теракта он выдал фразу: «Я это сделал для дестабилизации обстановки в Республике Беларусь». На суде же Диме задали встречный вопрос: «Как вы понимаете слово „дестабилизация“?». Он не нашелся, что ответить. Потому как попросту не знал значения этого слова.
— Вы помните ваше последнее свидание с сыном?
— Это было 11 марта 2012 года. На тот момент я не знала, что оно будет последним. Оно было самым долгим — 3 часа. Все свидания с Владом проходили одинаково — мы общались через стекло по телефонной трубке. Сын сидел под наблюдением охраны, за моей спиной всегда стоял зам. начальника СИЗО. Разговаривать разрешали только на бытовые темы. На последнюю встречу с Владом я приехала вместе с дочерью Таней. Как же с нами любезно обращались в тот день: и водичку поднесли, и в туалет проводили. Замначальника рассказывал мне, что Владу постоянно дают витамины для поддержания иммунитета, что ему покупают все, что требуется. Тогда же Владу предложили написать список литературы, а сотрудник СИЗО КГБ любезно согласился сходить в книжный магазин и все ему купить. Кстати, в тот день с сына впервые сняли наручники. Я уже грешным делом подумала что-то доброе. Меня смутили лишь вымученная улыбка на устах сына и красные от слез глаза. Когда свидание подошло к концу, Влад неожиданно побледнел. Он астматик, я подумала, что ему стало плохо в душном помещении. А потом до меня дошло — он знал, что это наша последняя встреча. А я ничего не почувствовала...
— Влада казнили в тот же день, сразу после свидания?
— Думаю, да. До меня дошла информация, что в тот день его перевезли в камеру смертников. После этого свидания следователь перестал подходить к телефону, мы находились в полной изоляции — не понимали, что происходит. А через три дня наш президент объявил об отказе в помиловании, хотя, думаю, мальчишек уже не было в живых.