Журналист: Сейчас вы собираете подписи за отмену смертной казни в Беларуси. Куда потом собираетесь их передать?
Л.К.: Хочу передать их во все организации, которые занимаются этим вопросом. И правозащитникам, как нашим, так и зарубежным, в том числе. Я вообще всегда была против смертной казни. Мы ведь взяли на себя права Бога, а это большой грех. Нельзя убивать даже убийц. Нельзя им уподобляться.
Журналист: Очень мало людей из тех, с кем мне доводилось обсуждать тему теракта за эти полгода с лишним, верят официальной версии…
Л.К.: Вы смотрели видео адвоката Абразея на Еврорадио? Ведь ему же не дали это видео продемонстрировать в суде! Если вам нечего скрывать, если уверены, что схватили именно тех людей, зачем запрещать говорить адвокату? Еврорадио наложило на видеоряд комментарий Абразея. Там было два ролика. Я думаю, отчего именно Дима Коновалов… Ведь еще в 2005 году у Коноваловых был обыск. Не знаю, как насчет 2008 года (даты взрывов в Витебске и Минске – прим. автора), не стану утверждать, но после минского взрыва точно. Его отец часовой мастер, и тогда обыскивали всех часовщиков (взрывное устройство в витебском кафе было начинено деталями часовых механизмов – прим. автора). Видимо, уже тогда его и взяли на заметку. Но многое странно. Согласитесь, это странно – какой-то подвал, лаборатория… Видели бы вы эти наши подвалы, да в них даже заходить неприятно, не то что там оборудовать что-то. В суде адвокаты зачитали поднятые ими тома уголовного дела по взрыву 2005 года, тогда взяли по нему братьев Мурашко. В нынешнем нашем деле многое перекликается, иногда кажется - почти переписано с витебского дела 2005 года. Они даже формулировки обвинения не изменили. Много общих моментов, например, полигон, видеосъёмки... Дима якобы все испытывал на полигоне и записывал на видео – и братья Мурашко тоже. Словно списали с дела 2005 года! Эти дела строились одинаково.
Журналист: А где сейчас родители Коновалова? Вы общаетесь с ними?
Л.К.: Они дома. Раньше, до суда, я с его мамой общалась. Теперь они не идут на контакт. Его мама, когда я прихожу, все время идет посоветоваться с мужем. Отец Димы и его старший брат тоже побывали там, в СИЗО. Теперь, видимо, их запугали. С ними постоянно ходят какие-то люди, у подъезда все время стоит машина. Хотя Коноваловых никто не обижает. Жители Витебска, соседи не верят, что это он взорвал метро. Хотя еще во время следствия официальные газеты, в частности, «Советская Белоруссия», и два телеканала сообщали об этом деле так, словно диктовали свои условия. Еще не было суда, но замгенпрокурора Андрей Швед и другие следователи были награждены президентом, был оповещен о раскрытии дела Интерпол. Складывалось ощущение, что этот суд был нужен чисто символически. Не случайно малое количество потерпевших присутствует на суде. К ним заранее пришли и взяли с них заявления: «Прошу рассматривать дело без моего участия». Ко многим. Очень много таких заявлений нам зачитывали на суде.