35...Вслед за ним гнался пчелиный рой, дедушка бежал и отмахивался, на подъеме он споткнулся и упал, обхватив голову руками. Тогда то и прозвучала фраза Анвара: "Смотри, дед партизанит". Все закончилось благополучно, основательно покусанный пчелами, но не сдавшийся, дедушка все же угомонил разъяренных пчел, то ли подсадив к ним молодую матку, то ли каким-то ещё способом, этот момент уже стерся из памяти.
Пасечные годы, а это был добрый десяток лет, были, наверно, самыми наполненными в том отрезке жизни дедушки, когда мы были детьми, а также и в нашей жизни там в Душанбе. В 15 лет лет я уехала учиться в Москву, ещё через год дедушку уговорили продать пасеку, так как было ему уже за 80, и силы были уже не те. После этого он совсем сдал, и не прошло и года, как он умер. Наверно, он потерял что-то, что держало его в этой жизни, какую-то ответственность, дело.
Это было зимой, когда я приехала на 2 недели на зимние каникулы

36..Дедушка болел, он плохо говорил, иногда заговаривался, и мама просила, чтобы я ему читала вслух, что это будет держать его в сознании. Я помню, что много читала ему, и особенно мне запомнился последний рассказ, который я ему прочитала вслух - "Дождь" Сомерсета Моэма. Я не знаю, понимал ли он вообще смысл того, что я читала, но в последний вечер накануне моего отъезда, когда я пришла попрощаться с ним, он был в полном сознании, очень бодр, постоянно шутил и улыбался. Он умер на следующий день после моего отъезда в Москву как раз в то время, как я садилась в самолет, через неделю после того, как ему исполнилось 83 года.
Бабушка пережила его ещё на 21 год и 2 дня и была похоронена там же в Душанбе рядом с ним. Ей было 97 лет. Потом мои родители уехали в Россию, поставив последнюю точку в душанбинском отрезке истории нашей семьи. Если бы не гражданская война, во время которой республику покинуло почти все русскоговорящее населени

37..оставив только немощных стариков и старух, может, они бы там и остались, но слишком много трагедий и смертей, растоптанных надежд и исковерканных судеб сделали невозможным пребывание в этой стране. Таджикистан - родина моя, которой больше нет.
Дедушка явился ко мне два года назад, как раз в тот период, когда мне казалось, что вот сейчас решается моя судьба: или - или. Он пришел во сне; молча стояли мы друг против друга в какой-то комнате, и я понимала, что он мертв - его лицо было поражено растлением, но я также поняла, что как же мне его не хватало все эти годы, что как же я его люблю и как много он значил и значит для меня. Мне захотелось обнять его, прижать к себе и поцеловать, я бросилась к нему, но он сделал рукой предупреждающий знак и исчез....

38...Мгновенно проснувшись, вся в слезах, я увидела, что балкон открыт и в комнате гуляет ветер. Он приходил ко мне из моего далекого детства и из моей далекой родины, куда я больше никогда не вернусь....

Браво Larissa! Интересно

Душанбе, апрель…
В апреле, в Душанбе, иногда, бывают такие жаркие дни, кажется, что уже наступило лето. В один из таких солнечных дней, я сидел под чинарами у главного корпуса пединститута. Был очень яркий и весенний день. Сквозь молодые, изумрудно-зелёные листья чинары просачивались лучи солнца, и я даже в тени чувствовал их тепло. Только что закончилась третья пара, я сидел и раздумывал, в какую же сторону идти, к троллейбусной остановке, то ли в сторону кинотеатра «8-марта», то ли в сторону ЦУМа. Решил пройтись в сторону ЦУМа. Вы когда ни будь гуляли в середине апреля, в яркий солнечный полдень по аллеям вдоль проспекта Ленина, в Душанбе? Нет? Тогда вам будет трудно меня понять.

Это, просто ярмарка красавиц. В это время заканчиваются лекции и в мединституте, и в пединституте, и вся аллея от «Водонасоски», и аж до самого «Зинната» заполняется красивейшими студентками. Тут и таджички, и узбечки, и русские, и осетинки, и армянки, и казашки, и кореянки... Давайте лучше скажу так, тут просто – душанбинки. От разноцветья одежд аж пестрит в глазах. Тут смешение всех стилей и направлений, от таджикских национальных атласных платьев до утонченных европейских нарядов. И царит удивительнейшая атмосфера веселья с беззаботным студенческим смехом.

Пройдясь до Экомпта (бывший Дом Политпросвещения), я встретил Зарину и Дильбар, своих однокурсниц. Они с группой своих подруг фотографировались у только что запущенных фонтанов. Это было излюбленным местом всех студенток. Вокруг фонтанов распустились розы разных цветов и оттенков: бордовые, жёлтые, белые, жёлтые с красными краями лепестков...
- Джура, давай к нам, - крикнула Зарина
- Нет, не буду портит вашу девичью компанию, - отшутился я
- Ну, тогда подожди, у меня к тебе дело, - попросила Зарина
Подул слабый ветерок со стороны фонтанов. И меня обдало прохладной водяной пылью. Приглядевшись к сильно бьющим струям фонтана, я заметил между ними слабо видную радугу.

Девушки сделали несколько снимков, и фотограф протянул одной из них, квитанцию с датой, когда будут готовы снимки.
- Послезавтра у нас зачёты по грамматике (английского языка), и Галина Сергеевна сказала мне, что не допустить меня к экзаменам, если я не сдам зачёт, - начала разговор Зарина.
Зарина, это одна из самых красивых девушек, но не самая успевающая студентка нашего курса. Девушка способная, но немного ленивая. Всегда носила ссобой плеер, и очень любила слушать песни Стинга, группу ДДТ, и Далера Назарова.
- И что, ты хочешь, чтобы я объяснил тебе всю грамматику, за один день? – с улыбкой спросил я её.

- Да нет же. Только тему по перфектным временам.
- Ну, это я тебе сейчас разъясню, пока дойдём до остановки, - согласился я.
Такой девушке, как Зарина было очень трудно отказать. Внешне она была чуть похожа на индийскую красавицу, киноактрису Айшвария Рай. Такая же чуть вздёрнутая, чувственная верхняя губа, светлолицая, но с чернюшими сверкаюшими глазами. Красивые темно-каштановые волосы заплетены во французкую косу. На ней было, сегодня, атласное платье с короткими рукавами, с зелёно-жёлтым оттенком.
- Ну, тогда, давай пройдёмся пешком до ЦУМа, - предложила она.

И мы влились в общий поток студентов, и медленными шагами пошли по аллее. Дильбар тоже присоединилась к нам.
Пока шли, я пытался объяснить особенности перфектных времён в английском языке, она часто кивала головой, но никаких вопросов не задавала. С противоположной стороны дороги, от магазина «Ригонда», дорогу перебежали мальчишки, и стали предлагать проходяшим студентам фисташки нанизанные на ниточки.
- Ака, барои духтарои хушруда бигир (Брат, купи для красивых девушек), - пристал один шустренький мальчик ко мне. Пришлось купить три ниточки фисташек у этого начинаюшего смышлённого мальчика-бизнесмена. Фисташки были жаренные и солёненькие, и только раздразнили наш аппетит.

Тут мы как раз дошли до остановки напротив «Чайханы Рохат». Прямо у остановки продавала самбусашки женьщина средних лет. Все студенты знали её очень хорошо. Она часто бывала и у пединститута со своим деревянным лотком, полный горячими самбусашками. Студенты её называли Апаи–Хасият.
Я купил у неё несколько самбусашек с ароматом зиры. У «Зинната» Дильбар попрощалась с нами, и повернула в сторону Путовского рынка.
Вместе с гурьбой других студенток мы перешли дорогу в сторону Художественного Салона.
- Зайдём в салон, на минуточку, - попросила Зарина, улыбаясь мне.
- Давай, - невесело согласился я.

Почему то всем девушкам очень нравилось заходить туда, и подолгу разглядывать декоративно изделия из серебра и мельхиора. Там можно было найти красивые серёжки и кольца изяшно выполненые кустарными мастерами. Я терпеливо стоял рядом с Зариной, пока она с интересом разглядывала всю эту бижутерию. К чести Зарины нужно отметить, что мы вышли оттуда через, примерно, четверть часа. Это не долго. Мы снова оказались на весенней улице.
Прямо на перекрёстке стоял, всем известный Старик-Дервиш (как я его называл), одетый, несмотря на жару, в стёганный чапан. На голове белая чалма. На груди куча всяких орденов наряду с разными значками и нашивками. Ни кто, особо, не обращал внимания на него, он стал, как бы достопримечательностью города. Стоит себе, как гаишник-регулировщик, по среди перекрёстка, и никому не мешает.

Мы повернули в сторону ЦУМа. В подземном переходе я купил кассету сборник с песнями группы «Кино», «Наутилус Помпилиус» и какие то новые записи Стинга. Стинга я отдал Зарине.
Выйдя из подземного перехода мы пошли дальше.
- Ну, и как дошло до тебя, что такое префектные времена? - шутя спросил я Зарину
- Да, немного, - не уверенно ответила она.

- Главное, пойми, не употребляй прошедшее время, вместо перфектного. Не говори: I did, а скажи: I have done. Хотя на русский язык и то и другое переводится одинаково: я сделал, но тут есть нюанс. I did ты сделала когда то, а I have done, только что, или недавно...

- I have bought the tapes right now (Я купила кассеты только что), Правильно? – с лукавой усмешкой посмотрела она на меня.
- Умница, - ответил я, и ушипнул её за щеку. Так беседуя мы дошли до Главпочтампта. Зарина повернула в сторону кинотеатра Джами, она жила у военторга. А я пошёл прямо, я жил у старого аэропорта.
- До завтра, - протянула она мне свою руку.
- Пока

Зачёт по грамматике английского языка она сдала.
Но наши встречи продолжались. Мы часто, после лекций, бродили вместе по Душанбе.
Иногда заходили в «Восточное кафе», напротив парка Ленина, и за мороженным часами могли болтать ни о чём.

Иногда могли купит кучу газет, (кажется она всегда покупала газету «Ровесник», а я «Аргументы и факты») и сидеть в парке, пока не прочитаем всё, от корки до корки.
- А правда, что американцы сели на Луну? – ни стого ни с сего могла она спросить меня
- Не знаю, почему то, они меня они с собой не взяли, - отвечал я
Потом могла долго молчать, и вдруг спросить:
- А Атлантида существовала?
- Да, я вот один остался из Атлантиды, - говорил я с серьёзным лицом.
Она закрывала лицо газетой, и через пять минут могла залится громким смехом.

Бывали дни, после лекций, просто молча сидели, в какой нибудь пустой аудитории, глядя за окно, на чинары и тополя. Нам было удобно молчать. Наверное так бывает, с очень близкими людьми. Но тогда нам об этом не думалось. Просто бывают люди с которыми тебе всегда хорошо и комфортно. Зарина, наверное, и была одной из них.

Ровно через год началась печальная война. По улицам Душанбе грохотали БТР и танки. Те самые прекрасные аллеи по которым гуляли самые красивы девушки – душанбинки, заполнили люди в камуфляжных формах, с автоматами. В городе поселился страх. Жуткий страх…и на долго…

Студентов распустили.
- Я уезжаю на Памир, - сказала мне Зарина, в той самой аудитории, где мы любили молча сидеть. – Нам нельзя оставаться здесь. Уезжаем сегодня ночью. Пока.
Она не глядя на меня вышла из аудитории. Вот так просто и обыденно мы расстались…
(продолжение следует…)