Она действительно увлекла 14 из них, но не могла склонить их на сторону персидского царя.
Впоследствии она перестала быть гетерой, вышла замуж за фессалийского царя в Лариссе и отдалась всецело изучению наук. Аспазия, происходившая также из Ми-лета, до того как сделаться любовницей Перикла, была обыкновенной проституткой в одном доме терпимости в Мегаре.
Прибыв в Афины во главе целой толпы молодых, красивых и образованных женщин, она сделалась преподавательницей риторики, и в короткое время ее слушателями стали самые знатные и образованные граждане. Пе-рикл, сойдясь с ней, ввел в ее дом все, что было более или менее выдающегося в Афинах, и сумел даже побороть предрассудки жены и дочерей, которые точно так же начали бывать у Аспазии. "Они отправлялись в ее дом, - замечает по этому поводу Плутарх, - чтобы слушать ее красноречие".
В короткое время Аспазия сделалась в Афинах законодательницей не только мод, но языка, вопросов дня и обычаев. Многие афинские девушки, увлеченные ее блестящей карьерой, также сделались куртизанками. Другая гетера, Никарета, происходившая из благородной фамилии и замечательно образованная, отличалась особенной страстью к математике. Она никогда не отказывала в своих ласках мужчине, если только могла чему-нибудь научиться у него.
Сделавшись последовательницей философской школы стоиков, она оказала школе этой много существенных услуг, подобно тому как Филена и Леонтия явились ревностными поборницами учения эпикурийцев. Первая из них, ученица и подруга Эпикура, написала большое сочинение по физике и трактат об атомах.
Маркиза Pompadour была, несомненно, женщина выдающегося ума: как ни вредны были для Франции ее политические планы, но они отличались смелостью и оригинальностью. Братья Goncourts подробно описывают, с каким тонким умением она боролась против интриг своих врагов при дворе; они рисуют ее покровительницей искусств и наук в эту великую эпоху зарождения духовного могущества Франции, поклонницей всего нового, прогрессивного, а эти качества могут быть свойственны только недюжинному уму.
Замечательная, блестящая карьера многих кокоток, даже вовсе не отличавшихся красотой, свидетельствует о большей или меньшей степени их интеллигентности, об их знании людей, умении общаться с ними и влиять на них. С другой стороны, и тот факт, что содержательницы публичных домов, выходящие обыкновенно из рядов проституток, сплошь да рядом наживают огромные состояния, также служит доказательством того, что особы эти в большинстве случаев далеко не глупы и сплошь да рядом сообразительны и расчетливы.

10. Письмо

Мы раньше говорили о том, что татуировка встречается у одних только проституток. Среди разного рода слов, выражений и фраз, которыми они любят украшать свое тело, попадаются некоторые очень остроумные и удачные, хотя большею частью и очень циничные.
Напротив, надписи, которые делают обыкновенно преступницы на стенах, мебели и т.п., в большинстве случаев совершенно незначащи по своему содержанию, иногда сентиментальны, иногда религиозны и очень редко эротического характера (см. гл. "Случайные преступницы").
Гораздо более часты и остроумны подобные произведения проституток-преступниц, хотя в них нет той меткости и ядовитости, которая свойственна обыкновенно проституткам. Иногда попадаются между ними образчики истинной поэзии. В моем Archivio di Psichiatria, т. XII, напечатано огромное стихотворное произведение некоей 16-летней проститутки, которая остроумно и с замечательным юмором описала в нем все, что она видела и пережила во время своего пребывания в Туринской больнице для венерических больных.
Pitre собрал и опубликовал множество народных стихотворений, между которыми есть несколько песенок, сочиненных, по-видимому, проститутками. Они наводят на мысль, что эти несчастные создания отличаются в общем более развитым эстетическим чутьем, нежели преступницы и даже нормальные женщины.

11. Жаргон проституток

Проститутки повсюду имеют свой специальный жаргон. В Париже у них первый встречный "гость" называется "Machinkoff" или "Pere Douillard", "Bobinskoff" - тот, кто содержит любовницу; "Bequinskoff" означает предмет мимолетной страсти; "Bon" -- полицейский агент; "Breme" - желтый билет проститутки, игральные карты, надзор полиции; "Panuche" - мещанка, "Pisteur" - мужчина, который на улице шляется за кокотками. "Miche" - это всякий "гость" вообще, "Cougnotte" - проститутка, занимающаяся трибадией, и т.д.
У итальянских проституток "Civetta" называется всякая некрасивая женщина. "Rail" - высший полицейский чиновник. "Guardie di morti" (стражи мертвецов) - полицейские чины, наблюдающие за публичными домами.
Для обозначения masturbatio labialis существует у них выражение "Punta di penna", для masturbatio manualis "Zampa di ragno"; заниматься педерастией называется у них "Sfogliar la rosa" (лишать розу листьев), а проститутки-трибады, которые участвуют в публичных сафистических представлениях, носят название "Pulci lavoratrici" (дрессированные блохи) и т.д. и т.п. (Taxil).

12. Религиозность

Проститутки очень религиозны, подобно многим преступницам и большинству дегенератов. Уже гетеры и обыкновенные проститутки Древней Греции отличались особенной ревностью в соблюдении религиозных обрядов и необыкновенным усердием в жертвоприношениях.
Они клали на алтари чтимых ими божеств чаще всего золотые, серебряные и перламутровые вещицы, изображавшие мужской половой член, драгоценные камни, серебряные зеркала, пояса, гребни, пинцеты для удаления волос, головные булавки и всевозможные другие золотые и серебряные предметы. Храм Венеры на острове Самосе сильно обогатился приношениями гетер, которые во главе с Аспазией следовали за армией Перикла во время войны с этим островом.
По словам бр. de Concourts, знаменитые французские куртизанки и королевские метрессы XVIII столетия отличались религиозностью, смешанной с суеверием. Среди них крепко держался обычай тайно служить по субботам обедни Пресв. Богородице даже в то время, когда кругом царствовало полнейшее безверие и безграничный скептицизм. Laurent сообщает, что одна проститутка, сделавшаяся на старости лет сводницей, усердно молилась каждый раз Мадонне о щедрости "купцов", которым она готовилась продать ту или иную жертву свою.
Кто хоть немного знаком с Неаполем и посещал бедные кварталы его, где живет простонародье, тот, вероятно, заметил, что там в каждом публичном доме находится икона Богоматери с постоянно теплящейся перед ней лампадой. Когда туда входит "гость", икону тотчас же покрывают платком, чтобы "Мадонна ничего не видела". Parent-Duchatelet говорит по этому поводу следующее: "В обществе мужчин или даже перед своими товарками проститутки бравируют своим издевательством над религией и набожностью, но в тиши, будучи одни, они относятся к ней совершенно иначе.
Если наблюдать их улицах и дорогах, когда они думают, что они совершенно одни, можно видеть, как они крестятся при встрече с каждой похоронной процессией. Во время Пасхи вы найдете в комнате каждой из них по масличной ветке. В одном публичном доме, - рассказывает далее этот автор, -- тяжко заболела одна проститутка. Бросившиеся за священником три товарки ее принесли ей ответ, что в этом доме священник навестить ее не может.
Тогда по настоянию заболевшей ее немедленно перенесли в другое помещение, причем хозяйка дома и прочие девушки сложились, чтобы собрать необходимую сумму денег для уплаты священнику за требу. Одной проститутке было назначено однажды свидание в церкви, но она отклонила его, говоря, что недостойна посещать храм Божий и что она не переступала порога его с тех пор, как стала торговать собой.

Не было еще случая, чтобы умирающая проститутка отказалась от напутствия священника, к чему относятся обыкновенно с одобрением все товарки ее. Если принуждают проституток посещать церковь, то они сопротивляются этому; с другой стороны, они часто без всякого постороннего принуждения бывают в ней, если только там поют на понятном им языке.
Одна проститутка ежедневно приходила в церковь и горячо молилась все время, пока длилась болезнь ее сына. Во время прохождения по улицам религиозных процессий проститутки часто делают складчину и на собранные таким путем деньги украшают соответственным образом свои окна".

13. Привязанность к животным

Проститутки, как и нравственно помешанные, отличаются особенной привязанностью к животным, которая так резко противоречит их обычному равнодушию к окружающим людям. Maxime du Camp говорит, что данное содержащимся в St.-Lazar'ской больнице проституткам разрешение держать около себя животных пришлось отменить потому, что они грозили превратить больницу в зверинец.
Известно, что маркиза Pompadour имела у себя в доме целую коллекцию собак, обезьян, попугаев и редких птиц и, умирая, завещала в своем духовном завещании одну собаку и попугая Buffon'y. Она платила огромные деньги знаменитым художникам и ваятелям за изображения любимых животных.
Привязанность к животным является у подобных женщин вполне эгоистическим чувством, так как животные подчинены всецело воле человека и им не нужно приносить никаких жертв, между тем как любовь к человеку - это ego -альтруистическое чувство, которое требует бесчисленных жертв для любимого существа и полного подчинения своих личных эгоистических интересов его желаниям.

14. Любовь

Любовниками проституток являются обыкновенно их сутенеры, к которым влечет их особенная страсть. Сутенер - это почти всегда субъект со зверским характером, с наклонностью к насилиям, становящийся паразитом своей любовницы, которую он в благодарность за ее любовь немилосердно колотит. Сутенеры, особенно проституток низшего пошиба, находятся постоянно в тесных сношениях с ворами и другими негодяями.
О сутенерах говорит уже Restif de la Bretonne в своем "Pornographe" (1760) следующее: "Проститутки не могут обходиться без защитников; в своих выборах они обыкновенно останавливаются на самых испорченных, но сильных мужчинах, которых все боятся и в которых они видят опору и защиту против всякого нападения на них. Проститутка, раз выбравшая себе подобного защитника, не может уже развязаться с ним в течение всей своей жизни: она должнд доставлять ему средства, дающие ему возможность жить, ничего не делая, проводить все время в кутежах и играх.
Многие из этих мужчин имеют по нескольку любовниц одновременно. Если проститутка, не будучи в состоянии долее переносить жестокое обращение своего тирана, хочет избавиться от него, она должна найти себе другого, более сильного и потому еще более деспотического любовника. Когда проститутка появляется на улице, где ей это запрещено полицией, то любовник сторожит ее и предупреждает о приближении полицейских агентов".

Таково же положение дела и в наши дни

Parent-Duchatelet говорит по этому поводу следующее: "Иго, которое переносят проститутки от своих сутенеров, превращается порою в самую страшную тиранию, какую только можно себе вообразить.
Негодяи эти не только живут и одеваются за счет своих рабынь, но постоянно стерегут их, заставляют их посещать с ними кабаки и харчевни, где они должны за все платить, если хотят избавиться от побоев". "Никогда, - пишет Lecour, - ни один негр не страдал столько под плетью своего надсмотрщика и ни один узник столько от своего тюремщика, сколько проститутки от своих сутенеров, которых они содержат как своих защитников". Однако, несмотря на все это, эти падшие создания обыкновенно очень сильно и нежно привязаны к своим мучителям.
"Я видел, - пишет Parent, - несчастных девушек, которых доставляли в больницу с выбитыми глазами, с окровавленными лицами, с бесчисленным множеством ран и кровоподтеков на теле и которые, выздоровев, возвращались обратно к своим мучителям. Одна из них издали следовала за своим пьяным сутенером, наблюдая за ним, и когда он падал, она подбегала к нему, помогала ему встать на ноги и затем быстро убегала от него, спасаясь от его побоев.
На другой день она разыскала его в одном из полицейских участков, куда он в конце концов попал. Другая, спасаясь от своего рассвирепевшего любовника, громившего с молотком в руках все, что ни попадалось ему под руку, прыгнула во двор с третьего этажа. Вылечившись в больнице от последствий подобного прыжка, она вернулась назад к своему возлюбленному и полгода спустя, опять спасаясь от него, вторично выбросилась из окна, причем сломала себе руку.
Но, несмотря на все это, она продолжала и дальше жить с этим субъектом
Но ярче всего выступает привязанность проституток к своим защитникам в письмах их к последним. В письмах этих нельзя найти ничего грязного и циничного; наполнены они большею частью уверениями в любви и упреками в том, что они не получили ответа на свои письма.
Любовники часто замещают их другими женщинами, о чем они узнают от вновь арестуемых, и любовь их, несмотря на это, бывает настолько сильна, что они из ревности нападают на своих соперниц и избивают их". Mace рассказывает про одного сутенера в Париже, который ежедневно наполнял сосуд известным количеством воды и по убыли ее вечером судил о том, "si la marmitte avait bien travaille"* - Насколько горшок хорошо сработан (фр.)

В зависимости от этого находилось более или менее строгое наказание, которому этот человек подвергал свою жертву. Однажды вечером он нашел сосуд почти полным и так жестоко избил несчастную девушку, что в дело вмешались соседи, и он был присужден к шестимесячному тюремному заключению. Однако, когда его выпустили из тюрьмы, девушка эта опять поселилась с ним.
В этом отношении проститутки, стало быть, сильно отличаются от врожденных преступниц в узком смысле слова, которые не способны к крепким и продолжительным связям. Эта разница кроется в свойственной женщине потребности видеть для себя в мужчине опору.
Дело в том, что проститутки - субъекты в большинстве случаев мало интеллигентные и совершенно обезличенные, обыкновенно очень легко попадают под влияние мужчин и очень живо испытывают подобную потребность, между тем как энергичные и страстные преступницы видят всегда в мужчине больше своего раба, нежели господина.
Проституток-преступниц, как, например, Gras и Lavoitte, любовники их не только не подстрекают к преступлению, но даже, напротив, они сами наталкивают их на него. Некоторые проститутки, которых нельзя считать преступницами в собственном смысле этого слова и у которых рядом с известной интеллигентностью наблюдается и сильное развитие активной стороны moral insanity*, не подпадают под иго своих сутенеров.
Так, например, знаменитые Legrain и Jeanne, описанные Laurent'oM, расстались обе со своими amants cheris после первой же трепки, которую те им задали. Но большинство совершенно неинтеллигентных, безответных, подобно животным, проституток сильно привязано к своим сутенерам и переносят зверства их с такою же покорностью, с какою собака лижет наказывающую ее руку своего господина.
Сутенер помогает проститутке завлекать посетителей, обирать их и скрываться от полиции, защищает ее от постороннего насилия и конкуренции; он является, так сказать, единственным законом в ее полной беззаконий жизни и воплощает в себе все идеалы ее. "Куда мы годимся, если не любим", - говорят обыкновенно эти падшие создания в объяснение своей привязанности к своим любовникам.

Наконец, влияние страха и боязнь мести со стороны сутенера, равно как и воспоминания о перенесенных страданиях, еще более укрепляют подобные союзы проституток с их сутенерами. [Моральные сумасшедшие (англ.).]
Замечательной является петиция, поданная в 1830 г. парижскому префекту, в которой сутенеры протестовали против преследования полицией проституток за заманивание у окон прохожих и приставание к ним на улицах. Петиция эта подписана "cinquante mille voleurs de plus"*- Более чем 50 тысячами воров (фр.),- и в ней между прочим сказано следующее: "Marlou, или альфонс, -- это обыкновенно красивый и здоровый мужчина, любезный в обращении с девушками, защищающий их и принуждающий вести себя порядочно. Альфонс умеет танцевать канкан или работать ножом одинаково хорошо, смотря по надобности.
Отсюда видно, что мы с нравственной точки зрения полезны для общества. Почему же хотят нас сделать бичами его, стесняя профессию наших женщин? Что нам остается делать? Деньги, которые нам достаются от наших любовниц, мы растрачиваем: Шарль, например, оставляет их в кафе, чтобы иметь возможность читать газеты. Огюст проигрывает их, Александр спускает на танцы...
Спрашивается, что же будет делать какой-нибудь Ахилл или Алкид без этих денег, если он все-таки хочет жить в роскоши, к которой он привык? Откуда возьмем мы заплатить своим портным и сапожникам? Мы все неминуемо сделаемся негодяями и мошенниками, и общество обогатится еще 50 000 воров". Документ этот любопытен как верное изображение этики подобных субъектов и их идентичности с преступниками в собственном смысле этого слова; в нем отражается также нравственный мир проституток.

15. Лакомство, обжорство, пьянство

Проститутки отличаются большею частью прожорливостью, и, по словам Parent-Duchatelet, они очень необыкновенные лакомки. "Лакомство и прожорливость их, -- говорит он, - удивительны. Некоторые из них едят целый день и в общем съедают такую массу, что этим можно было бы смело накормить трех или четырех женщин одного с ними возраста.
К этим излишествам они приучаются в простых харчевнях или хороших ресторанах, в которые ведут их, смотря по их пошибу, их поклонники". Так как у проституток в общем так мало развиты ум и половое чувство, то весьма понятно, что у них с особенной силой дает себя знать голод -- самый сильный инстинкт их живой натуры. В этом отношении они напоминают детей в том возрасте, когда еще не начиналось их духовное и половое развитие и когда вся жизнь их сводится исключительно к удовлетворению потребностей желудка.
Известно, что и у идиотов умственная тупость связана обыкновенно с большею или меньшею прожорливостью. Среди проституток пьянство распространено в большей или меньшей степени, смотря по индивидуальности. Пьянствовать они начинают в большинстве случаев очень рано и скоро, благодаря алкоголю, доходят до известного состояния умственного отупения, при котором остается тщетной всякая попытка к их исправлению.
Мать нравственно помешанной семьи, описанной Legrain'oM, бывшая проституткой, только о том и думала, как бы лакомиться и пьянствовать; проституированная дочь ее точно так же была пьяницей и напивалась уже чуть ли не с десяти лет. Содержательницы домов терпимости постоянно заявляют, что доходы их были бы гораздо больше, если бы проститутки не были так прожорливы.
П. Тарновская также указывает на распространенность пьянства среди проституток. По ее делению их на различные категории, оно наблюдается в 78% "insouciantes"*, 64% -- "obtuses"**, 62% -- "impudiques"*** и в 60% -- "hysteriques"****. [*Беззаботные (фр.).] [**Тупые (фр.).] [***Бесстыдные (фр.).] [****Истеричные (фр.).]
Marro при своих исследованиях проституток отметил следующие случаи. Одна девушка из порядочной, достойной семьи, обнаружившая чуть ли не с пеленок страсть к спиртным напиткам, добровольно оставила семью и сделалась проституткой. Другая привыкла пить крепкие напитки чуть ли не с двухлетнего возраста, а третья, покинувшая для разврата свою семью, после того как муж ее попал в тюрьму, будучи еще совсем маленькой девочкой, выпивала еженедельно по 7 литров водки. Одна проститутка сама признавалась, что превратилась в животное благодаря своему беспросыпному пьянству.

16. Страсть к играм

Страсть к играм у проституток в общем не так развита, как у преступников. Тем не менее в публичных домах картежная игра является одним из главных развлечений обитательниц их. Parent-Duchatelet говорит, что среди них также очень распространена игра в лото. В Монте-Карло играет постоянно масса кокоток, которые отличаются, как известно, своею смелостью и упорством.

17. Тщеславие

Характерным является тщеславие проституток, наблюдающееся у них во всех видах и выступающее тем сильнее, чем испорченнее субъекты. Древнегреческие гетеры постоянно мечтали о том, чтобы связать свое имя с какой-нибудь комедией. Поэтому среди них особенным вниманием пользовались драматические писатели, которым содержание метресс обходилось далеко не так дорого, как прочим смертным.
Так, Гликера писала уехавшему в Египет Менандру: "Только непременно поставь там комедию, в которой я выведена в первом действии; если я не могу сопровождать тебя в твоей поездке в Египет, то пусть я все-таки стану известной при дворе Птоломеев".
Когда Александр Великий разрушил Фивы, Фрина, урожденная фивянка, выразила желание восстановить их за свой счет с условием, чтобы на городских воротах была повешена доска со следующей надписью: "Город Фивы, разрушенный Александром и восстановленный Фриной".
Таис в одном письме к Евтимеду называет себя по мудрости равной Аристотелю. Маркиза Pompadour считала себя в политике выше Richelieu, a в стратегии - Louvois. Она мечтала о бессмертии, и ее отступление от традиционной антиавстрийской государственной политики, которым она думала обессмертить свое имя в истории французского королевства, было для него очень гибельно.
Но не только выдающиеся, а даже самые обыкновенные проститутки заражены сплошь да рядом гордостью и смотрят постоянно свысока на своих ближайших товарок. "В Париже, - говорит Carlier, - бедные проститутки называют своих элегантных и шикарно одетых соперниц презрительным именем "panache", а эти в свою очередь платят им кличкой "pierreuse".

Некоторые кокотки серьезно считают себя благородными дамами на том основании, что они очень ленивы и ненавидят всякий труд. Такими чертами выражается, по их мнению, истинно благородное происхождение. Проститутка, продающая себя за 5 франков, считает для себя кровной обидой, если соперница во время ссоры назовет ее "femme d'un franc".
Maxime du Camp рассказывает следующий случай. В полицию явилась однажды одна молодая красивая девушка 20 лет с просьбой выдать ей билет на право заниматься проституцией. Чиновник, тронутый ее молодостью и красотой, захотел спасти ее от ужасной жизни падшей женщины и предложил ей свое посредничество и ходатайство для поступления в одну скромную женскую общину, которая легко могла найти ей подходящее место.
Молодая девушка была возмущена таким предложением. "Место служанки? - дерзко проговорила она, - благодарю вас: в нашем семействе, слава Богу, пока еще никто не служил!" Гр. Л. Н. Толстой предложил однажды одной проститутке место кухарки, но та отказалась под предлогом, что она не умеет готовить. "Но я, - говорит Толстой, -- по лицу ее очень хорошо видел, что она просто не хочет взять этого места, так как должность кухарки казалась ей, должно быть, слишком недостойной".
Из этих и подобных примеров достаточно видны тщеславие и гордость проституток, у которых эти качества являются ближайшими последствиями их лени. Но проститутки все-таки обыкновенно уступают в этом отношении преступницам, у которых чванство и самодовольство часто доходят просто до смешных размеров.

18. Бездельничанье

Любимейшим удовольствием проститутки является бездельничанье. Скука ей незнакома, и она проводит целые дни, лежа на постели или кушетке, не двигаясь с места, не шевеля ни одним пальцем и не чувствуя при этом никакой тягости от подобной инертности, которая для всякой нормальной женщины несноснее самого тяжелого труда.
Зато все проститутки смертельно ненавидят всякий труд, и это отвращение к нему и является главным мотивом их падения и проституции; сюда присоединяется еще, кроме того, их жадность ко всякого рода развлечениям, кутежам и оргиям, каковая черта у них общая с настоящими преступниками. Точно так же и Parent-Duchatelet полагает, что лень является одной из главных причин проституции: многие молодые девушки, не желая трудиться и стремясь вести жизнь, полную удовольствий и развлечений, не хотят, однако, искать службы или какой-нибудь работы и часто теряют даже, благодаря своей склонности к такого рода жизни, ту службу, которую они занимали раньше.
Лень проституток вошла даже в поговорку. Они проводят целые дни в dolce far mente, и в те часы, когда они не заняты своим печальным ремеслом, они предаются абсолютному бездельничанью. Проститутки более или менее высокого пошиба встают обыкновенно очень поздно, купаются, поют, едят, танцуют, валяются на постели или диване и, если погода хорошая, идут гулять. Другие сидят в кофейнях или перед дверьми своей квартиры, едят, пьют и болтают в компании окружающих их субъектов.
Работой, именно: вышиванием, шитьем или деланием цветов - занимаются только весьма немногие из них, именно те, которые несколько обучены этому; еще меньше среди них встречается таких, которые проводили бы время в чтении или занимались бы музыкой. По словам Maxime du Camp, в полицейских участках Парижа можно более пятисот раз в году слышать следующий разговор:
- Не хотите ли переменить свой образ жизни?
- Нет
- Быть может, вы желаете вернуться на родину?
- Нет
- Значит, вы хотите быть записанной в число проституток?
- Нет, я ничего не хочу

П.Тарновская в следующих словах описывает класс проституток, которых она называет "obtuses": крайняя апатия, безразличное отношение к окружающему, лень и полная неохота менять раз принятое положение тела весьма характерны для этих потерянных женщин. Они презирают всякий труд; ничего не делать, ни о чем не думать, прозябать в полном покое, избегая всяких движений, -- их нормальное состояние; пить, есть и спать - их единственные радости в жизни.
Некая Е.В., девица легкого поведения, на вопрос, не чувствует ли она себя несчастной, что избрала разврат средством к существованию, заявила, что счастлива при мысли, что стала проституткой, так как она может жить, ничего не делая. Тарновская говорит, что почти все проститутки, которых она наблюдала, пробовали сперва работать, но потом очень скоро теряли всякую охоту к труду, бросали его и кончали развратом.
При этом она отмечает у них рядом с полной неспособностью к продолжительной, правильной деятельности какую-то потребность в беспокойной суете и шумных оргиях. Того же мнения и Parent-Duchatelet. "Почти у всех этих несчастных, - говорит он, - существует нечто вроде потребности постоянно двигаться и бросаться туда и сюда, благодаря чему они решительно неспособны оставаться спокойно на каком-нибудь месте и обходиться без шума и возни. Это можно наблюдать повсюду, куда только они ни являются: в больницах, в тюрьмах, даже в приютах, убежищах для раскаявшихся грешниц; везде их болтливость и шумная неподвижность одинаково трудно поддаются описанию".
"Большею частью, - замечает Тарновская, - они любят возбуждающие удовольствия, многолюдные собрания, шум и всякое беспокойство; замечательна их падкость на разного рода зрелища и желание пользоваться всяким случаем, чтобы порисоваться публично своими прелестями". Потребность в такого рода шумной подвижности сказывается у подобных натур прежде всего в стремлении посещать различные собрания и балы, которые и являются для многих ближайшей причиной их падения.
Из-за желания потанцевать на балу молодые девушки убегают из дома или из мастерских, где они работают, и завязывают знакомства с мужчинами, которым они впоследствии и отдаются. Carlier говорит, что проститутки, попадающие из диких и безобразных загородных притонов разврата в благоустроенные и приличные дома терпимости центральных частей города, испытывают по временам потребность "de se retremper dans la vie de barriere", т.е. покутить, потанцевать и вообще побезобразничать в дешевеньких ресторанах и кофейнях предместий.

Описанная наклонность их переходить от полного покоя к необузданной подвижности является существенным признаком вырождения и напоминает дикарей, которые от абсолютного покоя любят вдруг переходить к шумным и диким оргиям, какими являются, например, их танцы. У кокоток высшего полета страсть к оргиям часто бывает связана с безумными тратами.
Одна, например, обливает за ужином себя и своих гостей шампанским, другая закуривает папиросу банковыми ассигнациями, третья просто находит удовольствие в том, чтоб разрушать дорогие подарки своих поклонников.
Подобную черту характера описал и Zola y своей Nana. Склонность эта очень напоминает страсть маленьких детей ломать все, что ни попадается им в руки, и объясняется в конце концов удовольствием, какое скрывается в применении, хоть и бестолковом, собственных сил.

19. Ветреность, легкомыслие, нерасчетливость

Подвижность проституток точно так же, как их лень, вошла в поговорку. Parent сообщает, что неоднократные попытки подчинить их контролю, сделанные во Франции в начале нынешнего столетия, оставались без результата, благодаря тому что они постоянно меняют свои жилища и то живут на свободе, то в домах терпимости, так что какой бы то ни был надзор за ними становится в высшей степени затруднительным.
Результатом этого явился закон, запрещающий проституткам оставлять публичный дом ранее 25 дней пребывания в нем. Мы знаем, что и в Древних Афинах воспрещалось обитательницам диктериад оставлять свои места жительства без разрешения правительства. Уже в те отдаленные времена был, очевидно, труден надзор за подобными субъектами благодаря их наклонности к постоянным перекочевываниям с места на место, если для этого понадобились такие меры, тем более что тогда заполнение девушками домов терпимости не могло совершаться так легко, как в наши дни.
Carlier говорит, что проститутки, зная, что их контракты с содержателями публичных домов недействительны на суде, широко пользуются этим и постоянно перекочевывают из одного дома терпимости в другой, так что состав обитательниц их почти ежемесячно меняется. Проститутки, которых Тарновская причисляет к категории "insouciables", отличаются, по ее словам, "необыкновенной подвижностью, болтливостью и таким живым темпераментом, что при самом ничтожном поводе они переходят от смеха к плачу и наоборот.

Главнейшей чертой характера их является полная неспособность сосредоточиваться на чем-нибудь и отсутствие выдержки во всех их начинаниях". "Трудно представить себе, -- замечает Parent, -- ветреность и поверхностность проституток: почти невозможно заставить их сосредоточиться на чем-нибудь и следить за ходом мыслей; малейший пустяк отвлекает их внимание".
Du Camp справедливо полагает, что "в каждой проститутке прежде всего бросается в глаза ее апатия и равнодушие ко всему окружающему, а затем ее ветреность и непостоянство мыслей". Совершенно права была, по его мнению, та из них, которая охарактеризовала себя словами: "Je suis papillon". Легкомысленность и непостоянство этих падших созданий обусловливаются у них слабостью высшей черты психического развития человека, именно внимания, которое бывает нарушено при всех формах вырождения.
Такой легкомысленности соответствует и полная нерасчетливость проституток. В жизни очень часто встречаешь кокоток, которым удалось собрать известное состояние благодаря своей ловкости и уму и которые растрачивают его на всевозможные пустяки, совершенно не думая о том, как непродолжителен источник их доходов -- красота. Публичные женщины низшего разбора еще менее задумываются о своей тяжелой будущности.
Вот почему так редки даже среди наиболее ловких и счастливых из них случаи наживы и обеспечения на старости лет. Лучшим доказательством этого может служить знаменитая куртизанка Cora Pearl, через руки которой прошли миллионы и которая должна была писать на старости лет свои мемуары, чтобы иметь чем существовать.
В Париже много лет тому назад несколько филантропов задумали устроить дом призрения для проституток, которые должны были с этой целью делать небольшие еженедельные взносы. Дом этот должен был служить проституткам убежищем на старости лет и во время болезни. Но эта благородная затея филантропов не могла быть осуществлена, так как она не встретила сочувствия со стороны самих проституток, из числа которых только весьма небольшая часть согласилась делать взносы.

Подобно тому как Zola рисует Nana, так точно описывают характер проституток все исследователи проституции, как Parent-Duchatelet, Carlier, Lecour, Тарновская и другие. "Большинство проституток не обладает необходимой энергиею для того, чтобы думать о своем будущем" (Carlier). "Будущность не существует для них, или они, по крайней мере, нисколько не заботятся о ней" (Тарновская). Даже те счастливицы, которым удается выйти замуж, нередко возвращаются к своему прежнему образу жизни и кончают свои дни в нищете, в больнице или тюрьме.

20. Лживость

Проститутки, подобно преступникам, обнаруживают неотразимую склонность ко лжи даже в тех случаях, где для этого у них нет ни основания, ни цели. Carlier усматривает в этой черте характера их профессиональный признак и в доказательство своих слов сообщает следующую историю.
Некая X. была зарегистрирована в списки проституток под именем своей кузины, документы которой она похитила и предъявила полиции. По прошествии некоторого времени ее разыскивали родные, желавшие отдать причитавшуюся ей часть наследства.
Полиция, заподозрив ее настоящее имя, пригласила ее в участок для удостоверения ее личности, но она на допросе отказалась от своего имени и осталась при том, которым назвалась. Тогда родные заявили, что доказательством того, что она не та, за кого выдает себя, может служить известный физический признак, имеющийся у нее на теле. При осмотре ее признак этот действительно был найден, но она продолжала упорствовать в своей лжи, несмотря на все увещевания и обещания полиции не разглашать того, что она занимается проституцией.
Пробовали пригрозить ей, что она лишится наследства, если будет продолжать упорствовать. Ничего не помогало. Тогда наконец при помощи многочисленных документов было неоспоримо выяснено ее настоящее имя и она была заключена в тюрьму как проживавшая под чужим именем. Но и здесь она продолжала настаивать на справедливости своих прежних показаний, пока наконец не решились прибегнуть к последнему средству, именно к вызову ее родных и к очной ставке с ними. Только лишь увидев своего брата, она бросилась к нему на шею, заплакала и созналась во всем.

Своей упорной лжи она не могла объяснить иначе, как только словами: "Я не хотела сказать этого". Д-р de Sanctis на основании наблюдения 28 проституток констатирует у них удивительную аналогию с истеро-эпилептическими больными в том отношении, что они так же систематически лгут, как эти последние, и что ложь вырабатывается у них в прочную, не основанную на необходимости привычку (mendacium systematicum).
Равным образом и Тарновская нашла у проституток органическое тяготение ко лжи преимущественно у тех, у которых имеются налицо признаки истерии (категория "hysteriques"), которые, стало быть, - как она объясняет, - бессознательно стремятся выражать свои мысли и чувства только приблизительно, неточно. С другой стороны, лживость проституток отчасти объясняется их социальным положением, равно как и сознанием ими того взгляда, какой существует на них в обществе. Им приходится постоянно в жизни бояться чего-нибудь: родительской власти, полиции, суда - и таким образом в них постепенно вырабатывается привычка лгать при самых обыденных обстоятельствах.

21. Эквивалент врожденной проституции у высших классов населения

Статистика показывает, что проститутки рекрутируются преимущественно среди беднейших классов населения, и таблица Parent-Duchatelet относительно побудительных причин проституции очень поучительна. Мы помещаем ее ниже с оговоркой, что, по нашему мнению, причины эти в большинстве случаев только мнимые, кажущиеся; истинный же корень проституции кроется, как мы думаем, только в индивидуальном вырождении.
Очевидно, что лица категорий 1 и 6-9 настоящей таблицы принадлежат к беднейшим классам населения и составляют, вместе взятые, большинство - именно 3,839 из 6,183. Goncourt также отмечает, что все выдающиеся кокотки прошлого столетия происходили из низших слоев общества.

Побудительные причины проституции.
* *
У парижанок
У жительниц больших городов
У жительниц ма-леньких городов
У жительниц деревень
У иностранок
* *
Всего
1. Бедность и крайняя нищета
* *
570
405
182
222
62
1441
2. Потеря родителей, изгнание из родительского дома, беспризорность
* *
647
201
157
211
39
1255
3. Желание содержать слабых и больных родителей
* *
37
-- -
-- -
-- -
-- -
37

4. Желание воспитывать своих младших братьев, сестер, племянников и т.д
29
-- -
-- -
-- -
-- -
29
5. Желание овдовевших или покинутых своими любовниками женщин воспитать многочисленную семью, оставшуюся у них на руках
* *
23
-- -
-- -
-- -
-- -
23
6. Приезд в Париж с целью устроиться и найти средства к существованию
-- -
187
29
64
-
280
7. Приезд в Париж в качестве содержанок военных, купцов, студентов и других и оставление любовниками
-- -
185
75
97
47
404

8. Обольщение служанок их господами и потеря мест вслед за тем
123
97
29
40
-- -
289
9. Оставление любовниками после более или менее продолжительной связи с ними
559
314
180
302
70
1425
Итого
* *
1988
1389
652
936
218
5183

Не отрицая значения нищеты и беспризорности как факторов, весьма сильно влияющих на контингент случайных проституток, мы должны заметить, что врожденная проституция встречается не только в низших классах населения, но имеет свои эквивалент и в высших слоях его. Проститутке-пролетариатке, живущей в доме терпимости, соответствует в аристократии неисправимая распутница и нарушительница супружеской верности.
Было бы наивно думать, что настоящие блудницы живут только в публичных домах
Вот пример врожденной проституции, происходящей из богатой, знатной фамилии. R. происходила из дегенерированной семьи (мать душевнобольная, а отец эксцентрик) и уже в раннем детстве обнаруживала большую нравственную испорченность. В 14 лет она пыталась убежать из родительского дома с одним поклонником своим, а год спустя скрылась с другим, за которого и вышла замуж.
Хотя муж достался ей, видно, ценою такого риска и стольких жертв, он далеко не был конечною целью ее желаний, ибо спустя всего несколько месяцев после свадьбы она завела уже целую серию любовников и с несколькими из них находилась даже в связи одновременно. Это очень холодная, нечувственная натура, а любовникам удается расшевелить ее лишь после больших усилий. Она очень охотно проделывает с ними masturbatio manualis и buccalis, так как -- по собственному выражению - "лучше чувствует при этом мужчину".
Эти мерзости доставляют ей особенно большое удовольствие, когда она совершает их в таких местах, где она может легко пойматься, например в ложе театра, в экипаже во время прогулки, в садовой беседке или, наконец, у себя в будуаре во время бала. К детям своим относится неодинаково: то она с ними чересчур нежна, то позволяет себе в их присутствии самые непристойные вещи.
В течение нескольких часов или даже минут она от истинного раскаяния в совершенном поступке переходит к еще большим безобразиям. Так, например, однажды она говорила своему любовнику, которого принимала по случаю недавнего выкидыша у себя в спальне, что перенесенная ею болезнь повлияла на нее облагораживающим образом и что отныне она хочет прекратить прежнюю жизнь и исправиться.
Говоря это, она пыталась в то же время мастурбировать его и час спустя совершила с другим своим любовником masturbatio buccalis. Будучи по природе недоброй, она находила особенное удовольствие в том, чтобы натравлять одного своего любовника на другого, если они оба встретятся у нее в доме. Она читает много романов и в них черпает материал для своих сентиментальных и романтических сцен, которым она сообщает грубый, чисто животный характер.

Однажды, расставаясь с одним из своих любовников, она крикнула ему на прощание: "Смотри же, приходи ко мне так часто, как захочешь, как к обыкновенной проститутке". Такие и подобные сцены она охотно устраивает своим любовникам даже на улицах, не обращая ни малейшего внимания на то, насколько это компрометирует ее и их.
Страсть ко лжи в этой женщине была развита так сильно, что она лгала на каждом шагу, большею частью совершенно без всякого основания, даже бессознательно и никогда не была в состоянии повторить еще раз то, что она рассказывала раньше. Она выдумывала вещи, не имевшие для нее решительно никакого значения: ни прямого, ни косвенного, и признавалась, что, если бы муж или кто иной застиг ее на месте преступления в нарушении супружеской верности, она все-таки отрицала бы свою вину, "ибо, -- рассуждала она, -- мое отрицание имело бы в глазах света ровно такое же значение, как и его утверждение".
Масе приводит в пример жену одного богатого и высокопоставленного лица, происходившую из очень почтенной семьи
Особа эта наняла две меблированные комнаты в другой части города и там принимала тайно друзей своего мужа и даже незнакомых ей мужчин. Со своих любовников она денег не брала, напротив, часто даже сама делала им подарки, для чего неоднократно обкрадывала своего мужа при помощи подобранного к его кассе ключа. Вот еще один случай. Один богатый господин был женат на бедной девушке, происходившей из очень простой семьи.
Но, несмотря на ее прекрасное, даже завидное положение, она испытывала, по-видимому, тоску по той грязи, в которой родилась и в которой жила до выхода замуж. Молодая женщина попросила у мужа позволение съездить домой и там шлялась во время карнавала в костюме простой служанки по всем балам, вступая, подобно обыкновенной проститутке, в интимные связи с мужчинами.
Затем она снялась в очень откровенном, сильно декольтированном костюме и позволила выставить свою карточку в витрине. Ко всем просьбам и увещеваниям родных мужа вести себя приличнее и не делать скандалов она оставалась глуха. Почувствовав себя беременной, она пригласила врача и, несмотря на то что совсем не знала его, обещала отдаться ему, если он вызовет у нее аборт.
Здесь мы точно так же имеем дело с нравственно помешанной, врожденной проституткой, которая не попала в дом терпимости только благодаря особенно сложившимся обстоятельствам, но которая попадет в него не сегодня завтра. Если до этого дело и не дойдет, она все-таки представляет собой типичную проститутку. Между старой, истасканной проституткой, живущей развратом своей дочери, и великосветской дамой, которая выдает свою дочь замуж за своего последнего любовника, чтобы таким путем удержать его около себя, существенной разницы нет.

Типичный пример подобной матери вывели братья Goncourt'ы в своем романе "Renee Mauperin" - и такие экземпляры далеко не редкость среди развращенной аристократии. Я напомню здесь только о принцессе R., родственной самым знатным дамам Франции и Италии, о распутстве и половых эксцессах которой мы уже говорили выше. Родись она в бедной семье, из нее вышла бы обыкновенная проститутка, между тем как, благодаря своему высокому положению, она легко могла скрыть большую часть своих безнравственных преступлений.
А разве не заслуживают названия проституток те женщины, которые обзаводятся любовниками для того, чтобы они оплачивали все их прихоти и капризы (подобный пример выведен Bourget в его романе "Mensonges") - или же отдаются начальникам своих мужей с целью составить последним карьеру?
Все эти женщины при других условиях стали бы проститутками, уличными потаскухами или элегантными кокотками, -- смотря по своей ловкости, красоте или уму. Самое блестящее описание подобных врожденных проституток дал Balsac в лице выведенной им m-me Mameffe. "Г-жа Mameffe, -- говорит он, -- принадлежала к числу тех тщеславных замужних кокоток, которые предаются при первом удобном случае самому грубому разврату со всеми его последствиями и которые готовы извлечь выгоду из всего, совершенно не задумываясь над средствами, какими должно быть это достигнуто.
Эти Macchiavelli в юбках самые опасные и безнравственные из всех испорченных парижанок". То же самое следует сказать и о тех великосветских дамах, которые во времена Второй империи связывали политику с любовными интригами и, благодаря своим интимным отношениям с выдающимися государственными деятелями, распоряжались должностями, почестями и нередко и государственными тайнами. Да и сама маркиза Pompadour, при менее счастливых обстоятельствах и не будь она так умна, была бы не регентшей Франции, а обыкновенной проституткой!

22. Проституция и преступность

Теперь займемся рассмотрением спорного вопроса о той связи, которая существует между проституцией и преступностью. Тождество преступника и проститутки в анатомическом и психологическом отношениях настолько полно, насколько это возможно: оба они идентичны с нравственно помешанными, а потому равны между собою. Как у одного, так и у другого мы находим те же самые дефекты нравственного чувства, ту же бессердечность и рано появляющуюся наклонность ко злу, то же равнодушие к общественному мнению, благодаря которому один легко мирится с положением преступника, а другая -- проститутки; наконец, одинаковую нерасчетливость, легкомысленность и лень, равно как одинаковое же тщеславие и страсть к шумным развлечениям, кутежам и оргиям.
Проституция есть, стало быть, не более, как известная форма выражения женской преступности, вместе с которой она представляет два аналогичных, параллельных явления, сливающихся друг с другом. Среди проституток необыкновенно распространены сравнительно легкие преступления, как воровство, вымогательство и нанесение телесных повреждений.
С психологической точки зрения проститутка та же преступница, и если она не совершает преступления, то причина этого - ее физическая слабость и ограниченное умственное развитие, а еще более то обстоятельство, что в разврате она имеет средство для удовлетворения всех своих желаний и потому по закону затраты наименьшей энергии предпочитает именно это средство другим.
Итак, проституция есть специфическая форма женской преступности. Настоящие преступницы, совершившие более или менее тяжелые преступления, представляя собою всегда крупные аномалии в том или другом отношении, отличаются необыкновенной нравственной извращенностью, далеко превосходящею мужчин, и с биологической точки зрения обладают чисто мужскими характерами - словом, на них нужно смотреть скорее как на исключения из среды женщины. Таким образом, подтверждается наш взгляд, что истинную женскую преступность нужно видеть именно в проституции.

Теперь нам станет понятным, почему среди проституток преобладают именно легкие, незначительные преступления. Будучи по своей природе преступницами, они идут по общему для всех преступников пути, но только до известных, так сказать, пределов: за этими пределами их преступность начинает выражаться уже в особой специфической форме, в проституции. Мы знали многих девушек, которые в детстве были воровками, а выросши, перестали воровать и сделались проститутками.
С другой стороны, высказанному нами только что взгляду на проституцию нисколько не противоречит и тот факт, что проститутки лишь очень редко совершают преступления, опасные с социальной точки зрения. Напротив, функция их в известном смысле даже полезна для общества, так как они служат как бы предохранительным клапаном для чувственности мужчин, а стало быть, и средством предупреждения преступлений.
Мы знаем, что и преступник может в известные моменты превращаться в героя или по крайней мере казаться таковым, но он остается тем не менее преступником. Основываясь на данных самой тонкой психической структуры, совершенно тождественной у преступников и проституток (кроме, конечно, отличий полового характера, который вполне соответствует нормальной разнице между обоими полами), мы еще раз подтверждаем, что преступления и проституция суть выражения мужской и женской преступности, причем мы совершенно не касаемся различного социального значения обоих этих явлений.
Имея в виду именно последнее, мы далеки поэтому от мысли требовать искоренения проституции при помощи таких же суровых мер, как и преступления

Случайные проститутки
Не все проститутки -- нравственно помешанные субъекты; иначе говоря, не у всех у них разврат является пороком врожденным. Многие из них становятся проститутками только лишь благодаря случайно сложившимся обстоятельствам.

1. Антропологические данные

Мы уже раньше показали, что значительная часть, почти 43%. проституток, не имеет никаких или весьма мало дегенеративных признаков и что в 53% их не наблюдается никаких отклонений в менструациях в смысле слишком раннего или позднего появ-ления их. Далее, нами было также выяснено, что 45% проституток не страдает бесплодием, 16% их обладает нормальными рефлексами и 39% -- нормальною чувствительностью к болевым раздражениям.

2. Психологические данные

Случайные проститутки значительно более отличаются от нормальных женщин, чем случайные преступницы. Между тем как эти последние, особенно воровки, стоят ближе к нормальным женщинам, чем к врожденным преступницам, случайные проститутки, напротив, более приближаются к врожденным проституткам, чем к типу нормальных женщин. Поэтому у них всегда можно доказать, хотя и не в такой интенсивной степени, наличность различных порочных наклонностей и других ненормальных психологических особенностей.
П. Тарновская сообщает об одной девушке, которая случайно сделалась проституткой, благодаря тому обстоятельству, что она очутилась одна в чужом, незнакомом ей городе. Приехав туда и не найдя на станции тех друзей, которые должны были ее встретить, она была в большом горе, не зная, куда деться. К ней подошла какая-то пожилая дама и, узнав, в чем дело, предложила ей тут же выгодное место горничной в одном очень богатом доме. Молодая девушка с радостью согласилась и пошла за старухой, которая привела ее в дом терпимости. Прожив в нем три месяца, молодая девушка забеременела.
За это время она познакомилась с одним господином, который полюбил ее, выкупил из публичного дома и поместил в деревне, обставив ее и ребенка даже роскошью. Однако она недолго прожила в этой обстановке. В один прекрасный день она возвратилась в дом терпимости и снова сделалась проституткой. Время от времени она наезжала в деревню, чтобы повидать своего горячо любимого ребенка.

Аналогичный случай наблюдала Grandpre

В нем дело идет о девушке, которую родной отец толкнул на путь разврата. Это была не только неиспорченная, но даже благородная натура с возвышенными порывами. При этом характер у нее был странный и в высшей степени капризный: то она бывала весела и до крайности шаловлива, то, напротив, мрачна до отчаяния и из одного настроения переходила в другое внезапно, в одно мгновение.

Ей стал противен образ жизни проститутки, который она вела, и, чтобы заглушить свои угрызения совести, она начала кутить и устраивать оргии. "Я не создана, - говорила она, - для подобной жизни; когда я подумаю только, до чего я дошла, меня берет ужас, и я пою, танцую, кучу, лишь бы забыться, иначе я наложу на себя руки". Один раз она действительно пыталась покончить с собой и сделала это так же внезапно, под влиянием минуты, как это обыкновенно делают женщины, страдающие истерией и эпилепсией. Чуть ли не каждый день она решала бросить прежнюю жизнь и начать новую, но... напрасно: "Я бы очень желала этого, но теперь... это невозможно". Минуту спустя после этого скорбного признания, сделанного г-же Grandpre со слезами на глазах, она, как ни в чем не бывало, уже бегала и резвилась среди прочих своих товарок по заключению.
У Maxime'a du Camp'a мы находим описание одной проститутки, представлявшей собою редкое сочетание порока и добродетели. Уже в 14 лет она была арестована за приставание к мужчинам и объяснила в полиции, что ей ничего не оставалось, как сделаться проституткой, работы она не знает, а родная мать выгнала ее из дому.
Впоследствии она имела дочь, которую нежно любила, но ребенок умер у нее на руках в одну холодную ночь почти от голода. Отчаяние ее не знало границ... Вторично арестованная полицией, она обратилась к тюремному инспектору с трогательным письмом, в котором, между прочим, писала: "Примите во внимание, что мать моя посылала меня в дом подкидышей, а малютка моя умерла вследствие лишений у меня на руках. Я обращаюсь к вашей сострадательности..."
Выпущенная на свободу, она познакомилась с честным мастеровым, который вскоре женился на ней, полюбив ее за ее доброе сердце. Но она недолго жила с ним: при первой же нужде, какую пришлось ей испытать, она бросила его и вернулась к прежней жизни, к которой слишком привыкла. Она была опять арестована и сдана на руки мужу, который явился за ней в полицию.
Идя с ним домой, она вырвалась от него и скрылась в бесчисленных закоулках обширного полицейского двора
Эта женщина представляет собою пример, где порочность взяла верх над хорошими качествами души; при ее любви к детям из нее вышла бы честная и счастливая мать. Lecour сообщает другой случай такого же противоречивого совмещения в одном и том же лице добрых и дурных качеств души, именно отвращения к собственному образу жизни и неспособности в то же время переменить его. Девушка, о которой здесь идет речь, была подвержена пьянству и нередко бывала за это арестуема.
Однажды она написала письмо инспектору, в котором было сказано, между прочим, следующее: "Я так сильно страдаю... горе мое делает меня почти сумасшедшей. Уверяю вас, что я не имею в виду никаких злых намерений против правительства; с меня довольно и того, что я занята мыслью о том, как бы уничтожить самое себя." Grandpre наблюдала в больнице-тюрьме девушку, которая, задумав исправиться и бросить постыдное ремесло проститутки, бежала из Парижа в провинцию и прошла пешком около ста миль.

Она поступила на должность в одном небольшом городе в гостиницу, но какой-то проезжий узнал ее и рассказал хозяину о ее прошлом. Молодая девушка потеряла место и, очутившись снова на улице, опять бросилась в разврат и стала гораздо худшей проституткой, чем была прежде. "Одна молодая девушка, -- сообщает опять Lecour, -- которую мать ее отказалась содержать и у которой от фабричной работы развилась гипертрофия сердца, очутилась в безвыходном положении. Не будучи в состоянии работать благодаря своей болезни, она явилась в полицию с просьбой, чтобы ее зарегистрировали в списки проституток. "Работать, -- говорила она, -- я по болезни не могу и не нуждаюсь ни в чьем совете, ни в благотворительной помощи; я прошу только одного: записать меня в списки проституток".
В ее гордом отказе от чужой помощи и в твердости принятого ею решения кроется известный недостаток чувства стыдливости и некоторая ненормальность ее, но тяготение ко злу в ней не так сильно выражено, чтобы она решилась на него без особенной надобности". Категория публичных женщин, официально называется парижской полицией "insoumises", состоит главным образом из случайных проституток. Grandpre описывает их в следующих словах: "Они образуют свой отдельный мир среди этого рода погибших женщин и из 100 подобных несчастных можно было бы, наверное, спасти 80, если бы только на это были средства. В большинстве случаев они еще очень молоды и не успели еще огрубеть и закоснеть в пороках.
Нищета, беспризорность, тщеславие или детское легкомыслие -- вот что чаще всего приводит их в Сен-Лазарскую тюрьму
Многие из них возвращаются к своим родным, которые разыскивают их; другие стараются при помощи тамошних сестер милосердия поступить в какое-нибудь благотворительное убежище, но немало и таких, которые возвращаются к проституции и остаются уже на всю жизнь проститутками". Тарновская при описании русских проституток выделяет особый класс их, достигающий почти 14% общего числа, под названием "insouciantes".
У представительниц этой категории редко наблюдается какая-либо невропатическая наследственность, кроме алкоголизма отца, и сравнительно у них очень мало дегенеративных признаков. По словам ее, они отличаются обыкновенно болтливостью, впечатлительностью и непоследовательностью своих мыслей и поступков: то они плачут, то смеются над каким-нибудь пустяком, и переход от слез к смеху и наоборот у них необыкновенно легок и скор.
Они невзыскательны, рассказывают первому встречному самые интимные и компрометирующие подробности из своей жизни и тотчас же обо всем забывают, едва успев окончить свой рассказ. Главная черта их характера -- это довольное, вечно веселое расположение духа. Их легко уговорить взяться за какую-нибудь работу, но они очень быстро теряют к ней охоту. Можно сказать, что они живут только для настоящей минуты, -- будущее для них как бы совсем не существует. Они каются в своих поступках, искренно сожалеют о них, но при всем том не могут заставить себя поступать иначе.

Характерно то, что они не в состоянии пожертвовать ни малейшим удовольствием настоящей минуты для какой-нибудь выгоды в будущем, -- словом, они представляют собою смесь специфических особенностей характера женщины и ребенка, но в увеличенном и, так сказать, карикатурном виде. Итак, почти у всякой случайной проститутки мы находим легкомысленность, ветреность, непостоянство и нерасчетливость врожденной проститутки, то есть такое же вырождение личности, но в меньшей степени.
Равным образом и чувство стыдливости у них притуплено сравнительно с нормальными женщинами, хотя оно и никогда не отсутствует совершенно. Случайные проститутки отличаются от врожденных главным образом тем, что они не любят, подобно им, зла для зла и не предаются пороку из одной лишь любви к нему: для того чтобы пасть, им нужна случайность, больший или меньший соблазн, смотря по степени их ненормальной конституции.
Нравственное чувство хотя и ослаблено у них, но далеко не в столь значительной степени, как у врожденных проституток
Их образ жизни внушает им отвращение, но их стремления редко настолько энергичны, чтобы им удалось переменить его. Без этих несчастных случаев, являющихся ближайшими причинами их падения, они были бы обыкновенными, легкомысленными, необдуманными женщинами, каких много во всех слоях общества, особенно в высших, -- женщинами, которые, несмотря на свою любовь к детям и к окружающим, легко завязывают разного рода интриги, особенно любовные. Правда, потом они искренно раскаиваются в них, но при первом же удобном случае повторяют то же самое.
Одним словом, это были бы поверхностные натуры с притупленным умственным развитием и ослабленным нравственным чувством, но далеко не столь испорченные и вредные для общества, как те нравственно помешанные женщины, у которых есть какое-то особое тяготение и извращенный вкус ко всему дурному и порочному.
Подобный взгляд на случайных проституток подтверждается наблюдениями, которые Grandpre сделала над парижскими незарегистрированными проститутками (filles insoumises). "Не все случайные проститутки Парижа, -- говорит она, -- попадают в St.-Lazare. К числу таковых принадлежат многие женщины, оскверняющие под видом честных жен свой дом прелюбодеянием; девицы, обманывающие бдительность своих матерей, равно как и элегантные дамы, так или иначе продающие за деньги свои ласки".

3. Материнство и материнская любовь

В то время как врожденные проститутки не становятся матерями ни в психическом, ни в физическом смысле этого слова, среди случайных проституток немало таких, которые очень нежно любят своих детей. Carlier пишет, что среди них материнство пользуется большим почетом. "Нередко, -- говорит он, -- можно наблюдать у них порывы искренней радости при первых симптомах, указывающих на начало беременности, которой они не ожидали, но в которой убеждаются с восторгом. Они тогда делают все возможное, чтобы ничто не угрожало их беременности, а многие даже оставляют свой прежний образ жизни, несмотря на то что попадают, благодаря этому, в очень тяжелые материальные условия.
Разрешившись от бремени, они становятся самыми нежными матерями, и заботливость их доходит до того, что они не позволяют себе в присутствии своих детей ничего непристойного, даже в том случае, когда дети эти находятся еще в пеленках". Одна проститутка, близко знакомая со знаменитой М.V., совратительницей в разврат несовершеннолетних, никогда не позволяла ей посещать свою дочь: материнский инстинкт подсказывал ей об опасности для последней подобных посещений. Другая проститутка употребляла часть своих ежемесячных заработков на то, чтобы воспитывать свою дочь в одном из иногородних пансионов, и говорила, что она лишила бы себя жизни, если бы дочь ее узнала, какого рода жизнь она ведет.
Многие из этих несчастных женщин утешают себя надеждой, что дети их, особенно дочери, будут вести честный образ жизни. Кроме материнской любви у них легко подметить и любовь к родным и окружающим, и Carlier наблюдал многочисленные примеры, где женщины становились проститутками с единственною целью иметь средства для содержания своих престарелых родителей или для того, чтобы дать воспитание своим сестрам, братьям и оставшимся без отца детям.
Точно так же и Parent-Duchatelet нашел, что из 5,183 проституток 37 вступили на путь разврата с целью поддержать своих престарелых родителей, 23 -- с целью воспитать многочисленную семью, а 29 -- для того, чтобы вывести в люди сестер, братьев или племянников. В общем, стало быть, подобные мотивы проституции наблюдались в 1,7% случаев.
Таким образом, и эти факты подкрепляют сделанное нами раньше замечание о том, что у случайных проституток в их физической организации и в области нравственного чувства наблюдается меньше аномалий, чем у врожденных. Последние, лишенные всякого материнского чувства, становятся обыкновенно матерями против воли своей, и то только тогда, когда они исчерпают все средства прервать свою беременность и вызвать у себя выкидыш.

4. Чувство чести и угрызения совести

Факт, что случайные проститутки не столь уродливы в нравственном отношении и не столь цинично бесстыдны, как врожденные, сам по себе указывает уже на то, что женщины эти начали торговать своим телом только лишь благодаря особому стечению обстоятельств, которым не могла противостоять их более или менее шаткая добродетель. По этому поводу Parent-Duchatelet замечает: "Даже между самыми бесстыдными и отчаянными проститутками находится немало таких, которые стараются скрыть во что бы то ни стало свое позорное ремесло.
С этой целью они одеваются по возможности скромно и на улицах держатся в высшей степени прилично. Больше всего они боятся встречи с людьми, которые знали их еще честными женщинами. Я видел однажды одну проститутку, которая серьезно заболела после такой встречи..." Несчастные эти не могут не понимать унижения и позора, которыми они себя покрывают. Они презирают свое ремесло, постоянно оплакивают свое падение и вечно строят планы и даже делают попытки переменить свой образ жизни, но -- увы! -- напрасно.
Мы встречаемся здесь с угрызениями совести, характерными для случайных преступников, возмущающихся окружающей их грязью, к которой они еще не успели привыкнуть и которую они от всей души ненавидят, в io время как врожденные преступники, напротив, рисуются и хвастают ею. Parent-Duchatelet рассказывает, как сильно были изумлены некоторые проститутки, когда одна кормилица, арестованная и посаженная вместе с ними в тюрьму, обращалась с ними ласково и просто, несмотря на то что сама была честной женой и матерью. "Но она обращается с нами так, как будто бы мы были порядочные женщины", -- удивлялись они. Подобные же наблюдения сделал и Carlier.
"В компании своих товарок, -- говорит он, -- и в обществе своих сутенеров подобные проститутки стараются перещеголять друг друга в цинизме и бесстыдстве. Но, будучи одни, многие из них держатся робко. Когда они охотятся за мужчинами, то стараются обратить на себя внимание блеском или роскошью своего наряда и относятся совершенно равнодушно к тому, что о них говорят, но если им приходится случайно встретиться с людьми, которые знали их честными и неиспорченными, они краснеют и стараются спрятаться от них. Вблизи своих домов они держатся по возможности приличнее и настолько чувствительны к знакам презрения со стороны своих соседей, что только из-за этого меняют очень часто свои квартиры.
Все эти неясные и слабые угрызения совести проститутки стараются заглушить в себе при помощи алкоголя, табака и шумных кутежей. К последним питают пристрастие все они, но мотивы, побуждающие их к этому, различны, смотря по той категории, к которой каждая из них принадлежит". Lecourt, Carlier, Parent-Duchatelet и Толстой подметили, что многие случайные проститутки напиваются пьяными исключительно с целью потопить свое горе в вине и забыться.

Мы уже раньше упоминали о цитируемой Grandpre девушке, которая, по ее словам, кутила и пьянствовала с целью заглушить в себе мысли о самоубийстве. У случайных проституток страсть к вину и к оргиям является, как и потеря стыдливости, пороком приобретенным, между тем как у врожденных проституток их бесстыдство и наслаждение пороком суть врожденные черты характера. Случайные проститутки часто даже терпеть не могут крепких напитков, но прибегают к ним для того, чтобы, как сказано, забыться, или же в силу подражания дурным примерам окружающих.

5. Чувство стыдливости никогда не отсутствует совершенно у случайных проституток, но постоянно проявляется у них при всяком случае.
Оно у них притупляется благодаря образу жизни, который они ведут, или же привычке, которая вырабатывается, например, у женщин, служащих натурщицами для художников. Один из учеников Inger'a сообщил нам следующий интересный случай. Одна молодая натурщица совершенно спокойно позировала голая перед 50 учениками школы, но, заметив вдруг, что ее с соседней крыши наблюдает через окно какой-то кровельщик, она испуганно вскрикнула и стыдливо начала быстро одеваться. Carlier рассказывает, что многие проститутки стараются при врачебно-полицейских осмотрах попасть к одному и тому же врачу, для чего являются постоянно в известное время, когда принимает именно этот врач. При внезапных ночных осмотрах публичных домов проститутки, застигнутые в постели с мужчинами, стыдливо закрываются одеялом, между тем как, будучи одни, они нисколько не стесняются своей наготы в присутствии посторонних мужчин. Один сифилидолог рассказывал нам, что его госпитальные пациентки делали инстинктивные движения прикрыться всякий раз, когда он входил к ним при визитации в своем обыкновенном костюме, а не в рабочем сюртуке, в котором они привыкли его постоянно видеть.

6. Случайные причины проституции:

а) потеря невинности
Многие девушки нравственно падают и становятся проститутками, соблазненные обещанием жениться на них или же лишенные невинности каким-нибудь иным образом, например путем изнасилования. Пока они еще девственны, их удерживает от рокового шага страх пред неизвестным, но раз они уже лишены невинности, у них является сознание, что все потеряно, что утерянной чести никаким способом вернуть нельзя, и они невольно стараются извлечь как можно больше выгод из своего несчастного положения.
Таким образом, решающим моментом является здесь не тяготение к разврату, а простой случай. Маrrо отмечает следующие причины падения многих женщин, сделавшихся случайными проститутками. Одна из них была изнасилована своим хозяином, заведшим ее в трактир, другая -- одним господином, к которому она обратилась с просьбой дать ей какое-нибудь место.
В других случаях первый шаг к падению был сделан самими девушками, давшими увлечь себя своим любовникам и убежавшими с ними из родительского дома. Покинутые затем ими, они не могли найти другого исхода из своего положения, как сделаться проститутками. Одна из подобных жертв рассказывала про себя следующее: "Дома за мной очень строго следили.
Однажды вечером к нам зашел мой жених, чтобы отправиться со мной в театр. Но вместо театра он привел меня в совершенно другое место. Пригласительные билеты на мою свадьбу были тогда уже готовы, но в дело вмешались посторонние -- и все пошло прахом". Другая девушка, очень любившая балы, отправилась на один такой бал против воли матери своей, и, когда она вернулась домой, последняя выгнала ее вон на улицу. Тут случайно встретил ее жених, который увел ее с собою, -- и в результате явилось ее падение.
Третья девушка жила у своего дяди, который неоднократно делал попытки изнасиловать ее. Однажды, спасаясь от него, она убежала к одному знакомому, которому и отдалась. Наконец, в девяти остальных случаях девушки явились жертвами своих женихов, обещавших жениться на них и затем обманувших их. Мы видим, стало быть, что у женщин этого рода не честь хранит их девственность, а наоборот -- последняя охраняет честь их и что, не будь того или другого несчастного стечения обстоятельств, они остались бы, наверное, честными и нравственными.
Магго совершенно прав, говоря, что потеря девственности имеет для женщины огромное психологическое значение. Все ее существование нарушено, раз завеса, скрывавшая от нее неизвестное, так грубо порвана. В таком случае многие девушки с не очень стойким нравственным чувством, видя себя совершенно скомпрометированными в глазах общества, решаются откинуть и последний остаток стыдливости и бросаются в объятия порока.

б) Обман и изнасилование

Многие случайные проститутки являются жертвами торговли живым товаром, существующей, к стыду нашей цивилизации, еще во многих местах. Обыкновенно их увозит какой-нибудь мнимый агент далеко от родины под видом доставления им хороших мест, причем они попадают большею часть в дома терпимости. Там пускаются в ход все средства, чтобы побороть их сопротивление: роскошные туалеты, обещания, угрозы, наконец, опьяняющие и одуряющие напитки.
К сожалению, редкие из этих жертв оказываются настолько энергичными, как одна девушка, которая, по словам Grandpre, с ножом в руках требовала, чтобы ее выпустили, и грозила убить всякого, кто осмелится приблизиться к ней; большинство же из них, видя невозможность спастись из своей темницы, в конце концов примиряются со своим новым положением и постепенно привыкают к разврату.
Мария L., 14 лет, служила в булочной. Она была завлечена и продана в дом терпимости каким-то субъектом, обещавшим доставить ей очень выгодное место. Хозяин этого заведения в свою очередь продал ее в другой публичный дом, и, таким образом, одна, без знакомых и родных, она была жертвой своих эксплуататоров в течение полутора лет, переходя из одного дома терпимости в другой.
Когда она находилась в Женеве, слух о ней достиг одного местного филантропа, который заинтересовался судьбой ее и разыскал ее в одном из тамошних притонов разврата. Молодая девушка бросилась пред ним на колени, умоляя спасти ее и освободить из этого дома. Но это особенно счастливый, исключительный случай: обыкновенно ожидаемый спаситель не является, крепкие напитки, к которым жертва прибегает с целью утешиться и забыться, скоро притупляют ее нравственное чувство -- и случайная проститутка постепенно превращается в привычную продажную женщину.
П.Тарновская сообщает несколько случаев невольной, принудительной проституции, где молодых девушек обманом завлекали в притоны разврата, лишали их там невинности и потом насильно заставляли отдаваться мужчинам. Некоторые из этих несчастных женщин заболевали и умирали от горя. Подобными случаями и объясняется, вероятно, сравнительно значительная смертность проституток в молодом возрасте -- смертность, на которую указывают и другие врачи, как, например, Parent-Duchatelet.
Известная часть женщин становится, стало быть, случайными проститутками, попадая в дома терпимости, куда, как сказано, доставляют их агенты по торговле живым товаром. К сожалению, наши уголовные законы слишком слабы еще, чтобы успешно бороться с подобным злом. Об этом очень убедительно свидетельствуют ужасные документы, которые можно найти у Guillot, Fiaux и отчасти у TaxiPa.

в) Нищета и дурные примеры

К числу случайных причин проституции принадлежат, далее, нищета, влияние дурных примеров со стороны окружающих и, наконец, совращение в разврат родителями своих собственных детей. Taxil доказал, что в Париже масса матерей знакомят своих еще совсем юных дочерей со всеми тонкостями разврата и затем посылают их на улицы продавать себя под видом торговли цветами (filles de fleurs).
Только этим и возможно объяснить тот факт, что в некоторых больших городах, как, например, в Неаполе, приезжий не может шагу сделать на улице без того, чтобы его со всех сторон не осаждали предложения молодых женщин, несовершеннолетних девочек и даже мальчиков. По словам бр. Goncourt, в XVIII столетии простой народ в Париже был так развращен богатой и испорченной аристократией, что воспитание дочерей сводилось во многих семьях исключительно к подготовлению их к проституции.
Sighele в своем труде La coppia criminale специально рассматривает огромное влияние дурных примеров семьи на развитие проституции. Grandpre сообщает следующий факт: "В тюрьме St.-Lazare находилась в заключении одна 14-летняя девушка, очень красивая, но и очень испорченная. В раннем детстве, благодаря дурным примерам своих родителей, она познакомилась со всевозможными пороками и осталась, несмотря на свой природный ум, совершенно неразвитой, не получив никакого ни религиозного, ни нравственного воспитания. В тюрьме она понравилась всем своим кротким характером, и тамошние сестры приняли в ней большое участие: они научили ее читать и писать, внушили ей охоту к труду, объяснили ей всю порочность ее прежнего поведения и преподали ей много наставлений для будущей жизни".
Для женщины со слаборазвитой стыдливостью, находящейся притом в нужде, проституция является слишком удобным средством выхода из затруднительного положения для того, чтобы она не воспользовалась им. Конечно, Faucher совершенно прав, говоря, что честная женщина предпочтет скорей умереть, чем сделаться проституткой, но точно с таким же правом можно сказать, что слабая женщина, впавшая благодаря нищете в разврат, осталась бы честной, если бы обстоятельства ее жизни сложились для нее иначе и она могла бы жить, ни в чем не нуждаясь.
Именно к этой категории проституток и принадлежат те женщины, которые, не находя в разврате и кутежах никакой прелести, методически занимаются тем не менее своим позорным ремеслом проституток так же, как другим каким-нибудь занятием, ведя даже подробнейшую запись своих доходов. Очевидно, чувство стыдливости у них ослаблено, ибо без этого они не смотрели бы на проституцию как на обыкновенное занятие.

Но так как эта потеря стыдливости не сопровождается у них другими признаками нравственного помешательства, то ее следует рассматривать не как выражение врожденной дегенерации, а как явление приобретенное.
Lecour сообщает, что одна проститутка подала прошение в полицию, прося вычеркнуть ее из списков, причем мотивировала свою просьбу следующим объяснением: "Мой муж ремесленник. Перед свадьбой мы решили с ним собрать известную сумму денег для того, чтобы иметь чем устроиться. С этой целью я стала с его согласия проституткой, а он начал больше работать. Теперь мы поженились и хотим устроиться. Будьте уверены, что я не буду больше себя продавать".
Другая при регистрации рассказала, что жених позволил ей заняться проституцией, и добавила: "Когда мы соберем немного денег, то поженимся". Carlier описывает особый тип проституток, сильно трудящихся физически, работниц, торгующих притом еще собою, чтобы иметь лишний заработок. "Эти женщины, -- говорит он, -- ведут во всем остальном примерный образ жизни, так что их соседки и товарки по работам и не подозревают даже, что они живут по желтым билетам. Боясь, чтобы не узнали их тайны, они избегают дома всего, что так или иначе может их скомпрометировать, и соблюдают самым аккуратным образом все полицейские предписания.
Вечером, окончив свои работы, они отправляются в отдаленные от их квартиры части города, продают себя там и возвращаются домой к 11 часам ночи, точно с вечерних занятий". Причиной проституции во всех этих случаях является нищета или жадность, -- и подобные женщины, имей они миллионы, не стали бы, конечно, торговать собой, но жили бы все-таки нищими, для того чтобы собрать еще больше денег.
Сюда же относятся цитируемые Carlier случаи, в которых педантическая точность проституток, записывающих аккуратнейшим образом каждый заработанный ими развратом рубль, так резко противоречит их обыкновенной беспечности и беспорядочности. Одна подобная продажная женщина, например, для записывания своих доходов завела настоящую конторскую книгу, где, между прочим, имелась следующая графа: "Доход от мужчин за текущий год".
Итак, во всех перечисленных примерах мы встречаемся не с болезненным влечением асоциальному образу жизни, а со спокойно обдуманным выбором наиболее доходного занятия. У подобных женщин стыдливость во всяком случае притуплена даже тогда, когда они, благодаря счастливо сложившимся для них обстоятельствам, остаются честными матерями и женами

Преступность женщины
I. Преступность самок в "царстве животных"

[Brehm. Leben der Thiere, 1875 // Pierquin, Traite de la folie des animaux et de ses rapports aves celle de l'homme et des legislations actuelles. Paris, 1839. // Houzeau. Etudes sur des facultes mentales des animaux comparees a celles de l'homme. Mons, 1882 // Biichner. Seelenleben der Thiere, 1881 // Romanes. L'intelligence des animaux. Paris, 1886.]

1. Преступления по страсти

Припадки бешенства. Самки воительницы муравьев породы Formica rubifarbis приходят часто в такую ярость, что набрасываются и кусают других самок, личинок и рабынь, которые стараются их успокоить, крепко держа до тех пор, пока не пройдет их припадок бешенства. Leuret рассказывает, что одна муравьиная самка убила и сожрала травяную вошь (Aphidius), рассерженная ее сопротивлением.
Наблюдали, что в жаркое время года муравьи из породы fusca, разгневанные медлительностью своих рабов, на обязанности которых лежит их питание, сжимали головы последних между своими челюстями до тех пор, пока не лишали их жизни. Проступок этот считался, вероятно, у муравьев таким же легким, каким было некогда в глазах римской матроны убийство рабыни, но так как он причиняет некоторый вред всему муравейнику, лишая его известной рабочей силы, и противен обычаям его, то в законодательстве их поступок такой не мог бы не считаться все-таки преступлением.
Cornevin рассказывает про одну кобылу, обыкновенно спокойную, которая во время течки становилась очень дикой и неукротимой. Однажды она в таком состоянии ему чуть не сломала руки. Huzard-младший также упоминает про одну кобылу, бешенство которой проявлялось время от времени. В промежутках это было очень спокойное и кроткое животное, но всякий раз она становилась неукротимой во время полового возбуждения, длившегося часто один или два дня.

2. Разбой и грабеж

Buchner в своей книге "Seelenleben der Thiere" рассказывает о хищных пчелах, которые, не желая трудиться, нападают массами на хорошо устроенные ульи, богато снабженные запасами, убивают стражу и обитателей их и опустошают эти ульи, унося с собой находимый в них корм. Повторяя часто такие нашествия, оканчивающиеся всегда с большим или меньшим успехом, пчелы эти привыкают жить грабежом и насилием так же, как привыкает к ним человек, и, собираясь все в большие и большие отряды, образуют в конце концов целые разбойничьи колонии.
К такого рода жизни обнаруживают особенную склонность пчелы из породы Sphecodes, которые, по словам Marschal'я, представляют собою не что иное, как особый вид породы Halyetes, снабженные в недостаточной степени органами гнездостроения, привыкшие к паразитическому и хищническому образу жизни и выработавшие у себя соответственно этому специальные органы и особые анатомические данные.
Таким образом, мы встречаемся здесь с настоящей врожденной преступностью некоторых женских индивидов животного царства, сопровождаемой образованием у них специальных анатомических особенностей. Forel утверждает, что муравьи из породы Formica execta достают себе травяных вшей путем похищения и насилия, убивая при этом их защитников.

3. Каннибализм

Муравьи разрывают на части трупы убитых ими врагов и высасывают из них кровь (Lacassagne. De la criminalite chez les animaux. Revue scientifique, 1882). Каннибализм очень часто идет рука об руку с истреблением потомства.

4. Ненависть, злость

Особый вид женской преступности проистекает из той ненависти, которую питают друг к другу индивиды одного и того же пола, что особенно замечается у высших животных. Голубка очень завистлива по отнощению к своим подругам и часто скрывает от них под своими крыльями пищу, в которой сама не имеет больше надобности. Коза отличается врожденной привязанностью к человеку, при этом она очень самолюбива и чрезвычайно чувствительна к его ласкам.
Если она видит, что хозяин ее любит, то становится, как и собака, ревнивой и постоянно лезет бодаться с теми козами, которых хозяин, по ее мнению, ей предпочитает (Brehm, I). Козы очень трудно уживаются одна с другой -- они постоянно дерутся (Lacassagne). Самки человекообразных обезьян, и особенно орангутан-ов, относятся друг к другу с инстинктивной враждебностью, дерутся и нередко даже убивают одна другую (Houzeau, II).
Женщина, как известно, становится часто под старость злой и эгоистичной. Подобно ей, и козы, по словам Brehm'a, делаются злыми, когда становятся старыми. Одна ангорская кошка, бывшая всегда очень нежною матерью, сделалась на старости лет безобразной. Слуги начали небрежно и даже дурно обращаться с ней, и ее характер заметно испортился; она перестала кормить своих котят и одного из них даже сожрала.

5. Извращения полового инстинкта

Некоторые коровы делают попытки заменить в половом отношении быков, где число последних недостаточно. В больших птичниках, при недостатке в петухах, обыкновенно одна из куриц берет на себя их роль (Scarcey). Особенно часто наблюдаются такие извращения полового инстинкта у гусей, уток, фазанов, у которых стареющие самки принимают и другие половые особенности самцов, как, например, в отношении оперения (Archivio di Psichiat., X, с. 56).

6. Алкоголизм

У муравьев, наркотизированных хлороформом, все тело парализовано, кроме челюстей, которыми они кусают все, что им попадается. Buchner уверяет, что пчел можно искусственно сделать хищными, если кормить их смесью из меда и водки.
Они, подобно человеку, быстро привыкают к этому напитку, который оказывает на них такое же губительное влияние, как и на него: будучи пьяны, они становятся возбужденными и перестают работать. Но так как голод принуждает их искать пищу, то они, подобно человеку, в таких случаях от одного порока переходят к другому и так же, как он, начинают прибегать к грабежу и насилиям. Если коров кормить смесью из конопли и опиума, то они легко становятся буйными и опасными для окружающих (Pierquin).

7. Половые преступления

По Brehm'y, нарушение супружеской верности не составляет редкого явления среди птиц, причем со стороны самки оно наблюдается чаще, чем со стороны самца. Некоторые голубки покидают своих голубей, как только они ранены или больны (Darwin). Vogt рассказывает следующий случай из жизни аистов. Парочка их гнездовалась в продолжение нескольких лет подряд на одном и том же месте в деревне близ Soletta.
Однажды заметили, что, в то время как самец находился на охоте, к самке подлетал другой, более молодой самец и, видимо, начал за ней ухаживать. Самка вначале прогнала его, затем начала благосклонней относиться к нему и, наконец, позволила ему обладать ею.
После этого оба любовника полетели на то место, где самец охотился за лягушками, и заклевали его своими клювами (Figuier. Lesoiseaux, 1877). Самка одного африканского дикобраза, казавшаяся очень привязанной к нему, убила его, укусив в голову, так как он отказался от ее любовных ласк.

8. Преступления против материнства

Многие коровы, кобылы и суки относятся очень равнодушно к потере своих новорожденных, а некоторые из них регулярно покидают даже на произвол судьбы свое потомство (Lacassagne, Id.). Одна курица, в числе цыплят которой некоторые были болезненны и уродливы, преспокойно покинула их и ушла со здоровыми прочь.
Некоторые суки кормят своих щенят только до известного возраста, а затем внезапно бросают их на произвол судьбы (Id.). Кобылы, особенно по первому жеребью, часто упорно не подпускают к себе своего новорожденного жеребенка (Archivio d'Antropologia etc... Mantegazza, XI, с. 439).
Истребление новорожденных -- почти правило у некоторых животных, особенно у свиней: оно нередко и у кошек. Его наблюдали однажды и у одной голубки, которая из половой ревности заклевала своих птенчиков (Arch. di Psich., XIV, кн. 1).
Довольно часто имеет место истребление детенышей вместе с каннибальством
Одна самка-ястреб жила в плену и вывела в своей клетке уже несколько поколений птенцов. Хотя она получала хороший корм, но хищный инстинкт был в ней так силен, что она однажды пожрала всех своих птенцов (Brehm). Самки кроликов нередко пожирают своих детенышей, а одна крыса, нора которой была разрушена, истребила в одну ночь всех своих крысят (Lombroso. Uomo delinquente, I).
Часто эти истребительные наклонности связаны у животных с чрезвычайно сильным половым возбуждением и проявляются у них только во время течки. Одна ангорская кошка, отличавшаяся плодовитостью и блудливостью, была очень нежной матерью, но всякий раз, когда она была беременна, в ней развивалось отвращение к своим котятам: она била и кусала их, лишь только они подходили к ней.